Время от времени возникает одна и та же мысль: надо бы выдрессировать волка таким образом, чтобы он вёл себя, как пастушья собака. Несмотря на повторяющиеся неудачи, надежда всякий раз возрождается. И при этом предлагаются новые, ещё более эффективные методики. Очередной пример тому – предложение создать «предприятия с особой миссией», где, как ожидается, должны сойти на нет противоречия в трудовых отношениях. А между акционерами, владельцами бизнеса и наёмными работниками воцарятся социальное единство и мир.
«Вы на наших глазах свергли с пьедестала статую Милтона Фридмана!» 26 июня 2020 года у Эммануэля Фабера появился повод для гордости. Участники общего собрания акционеров Danone более чем 99% голосов высказались за присвоение компании статуса «предприятия с особой миссией». Этот статус был обозначен в 2019 году Законом о поддержке развития и преобразования предприятий. Это первый случай подобного рода для французской компании, чьи акции котируются на бирже. А также обидный щелчок по носу американскому экономисту, почитаемому либеральными бизнесменами.
Теперь «смысл существования» продовольственного гиганта будет заключаться не только в извлечении прибыли, но и в выполнении других, более высоких задач: «оздоравливать людей», а также «оберегать планету и способствовать возобновлению её ресурсов». Э. Фабер, которого деловые издания представляют как «бизнесмена-гуманиста, нетипичного в своём кругу», не в силах довольствоваться лишь ежедневным созерцанием в своём офисе фотографии бродяги, сделанной Ли Джеффрисом. Он решил отказаться от получения огромной пенсии в размере 1,2 миллиона евро в год.
По словам Фабера, компания Danone выразила готовность «создать новую модель живого предприятия, экономики, работающей во благо людей». (1) Но вдруг, в ноябре того же года, руководство холдинга объявило о сокращении двух тысяч рабочих мест. В том числе четырёхсот или пятисот во Франции. Это стало самым масштабным планом оптимизации в истории компании. Между тем она получает огромные прибыли, и пандемия почти не отразилась на сумме её оборотного капитала.
А вот биржевые показатели просели, так что с некоторых пор Danone уступает в рентабельности своим конкурентам, компаниям Nestlé и Unilever. «Это очень неприятно», однако «забота о рентабельности и о прибылях – приоритетная задача компании», – заявил Эммануэль Фабер в интервью France Inter 24 ноября 2020 года. Четыре месяца спустя он был вынужден покинуть компанию.
Сформулировать «смысл существования» компании и в более широком смысле «трудиться ради общего блага» – с такими пожеланиями с 2018 года владелец BlackRock (2) Ларри Финк обращается в своих ежегодных посланиях ко всем компаниям, акционером которых он является. В этом году глава крупнейшего в мире холдинга по управлению активами подчеркнул, что необходимо как можно скорее разработать программы по достижению углеродной нейтральности.
Впрочем, это не помешало ему сохранить объём инвестиций в угольную промышленность на уровне 85 миллиардов долларов. Стоит также напомнить, что в период с августа 2019 по август 2020 годов компания BlackRock в 90% случаев голосовала против решений общего собрания акционеров, принуждающих предприятия заботиться о климатическом равновесии. Газета New York Times усматривает в этих заклинаниях Ларри Финка «момент истины для игроков с Уолл-Стрит, удобный случай ещё раз вспомнить о глубинной природе капитализма». (3)
Что касается широко обсуждаемых «принципов управления», сформулированных участниками престижного «Круглого стола по бизнесу» в 2019 году, они не произвели ожидаемого эффекта. Это лобби крупных американских компаний, таких как Apple, Boeing, JP Morgan Chase и Amazon, сделало громкое заявление, впервые высказав мысль о том, что компании должны приносить пользу не только своим акционерам, но и «всем причастным к их деятельности». Таким образом, тональность сменилась.
Но на деле те компании, представители которых поставили свои подписи под этим заявлением, чаще других нарушают законы социальной и экологической направленности. (4) Дело в том, что, вопреки положениям официальной доктрины Евросоюза о «конкурентных преимуществах», основанных на высоких показателях «социальной ответственности», этика и рентабельность зачастую оказываются взаимоисключающими понятиями. Согласно результатам исследования, проведённого HEC, (5) хедж-фонды «вдвое чаще избирают своей целью социально ответственные компании». Ведь считается, что такие предприятия предпринимают недостаточно усилий для увеличения прибыли своих акционеров.
«Достичь приемлемого либерализма»
«Неолиберализм сумел извлечь профессиональную выгоду из социальной ответственности предприятий [СОП], использовать её», – поясняет экономист Тома Ламарш. Цель понятна: сделать приемлемым всё более спорный капиталистический строй, изображая недовольство избыточной финансизацией и стратегической близорукостью. Но при этом избегать конкретных действий, касающихся регулирования, контроля за капиталами и налогообложения.
Жан-Доминик Сенар, один из авторов доклада, которым руководствовались разработчики Закона о поддержке развития и преобразования предприятий, в 2018 году открыто заявил на страницах издания Les Échos (6): «“Славное тридцатилетие” давно в прошлом, и государство всеобщего благосостояния отжило свой век. Сегодня мы столкнулись с настоятельной потребностью в либерализме, который был бы приемлем для всех (…). Ведь если мы не вступим на путь спокойного, солидарного либерализма, то впереди нас ждут очень крупные проблемы».
Так рассуждал тогдашний руководитель компании Michelin всего за несколько месяцев до начала протестных выступлений «жёлтых жилетов». По прошествии двух лет, в течение которых мир столкнулся с пандемией, а господин Сенар возглавил компанию Renault, он сообщил о намерении сократить 4 600 рабочих мест во Франции и свыше 10 000 за её пределами. И это несмотря на то, что автопроизводитель получил обеспеченные государством кредиты в размере 5 миллиардов евро.
Новые требования в отношении ответственности предприятий содержатся в законе, предусматривающем приватизацию целого ряда государственных компаний. Так что же, «Парижские аэропорты» вот-вот перейдут в частные руки? Насколько это проблематично, если учесть, что у холдинга появился новый «смысл существования». А именно – «со всей ответственностью принимать пассажиров, эксплуатировать и дорабатывать аэропорты по всему миру»? Это далеко не новый рецепт. В 2006 году тогдашний лидер британской партии консерваторов и будущий премьер-министр Дэвид Кэмерон пооткровенничал в разговоре с владельцами бизнеса.
По его словам, те, кто «до сих пор полагает, что ответственность компаний – это подспудное внедрение социализма», могут успокоиться. «Чем охотнее сами компании применяют ответственные подходы к ведению бизнеса (…), тем более убедительными становятся призывы к смягчению механизмов контроля и регулирования», – сказал он. (7) Есть и ещё один пример: поддерживаемый Европейским союзом курс на ослабление регулирования в различных сферах сопровождался призывами со стороны Брюсселя сделать так, чтобы «добровольные действия» и «социальная ответственность» предприятий простирались далеко за пределы их «установленных законом обязанностей». (8) В частности, компания La Poste объявила об открытии своего капитала для инвестиций, в полном соответствии с рекомендациями ЕС.
В 2020 году рейтинг компании составил 75 баллов из 100 (это самая высокая оценка из всех, когда-либо выставленных рейтинговым агентством Vigeo Eiris, работающим за пределами финансового рынка). Таким образом были отмечены достижения компании, в числе которых крупный парк электромобилей и количество рабочих мест, предоставляемых инвалидам – их доля в штате составляет 7%. А тот факт, что за последние два года форсированная реорганизация предприятия стала причиной почти полусотни самоубийств среди его сотрудников, похоже, остался незамеченным…
Какими бы безобидными ни казались гуманистические рассуждения о роли предприятий в жизни населённого пункта, не стоит рассматривать их исключительно как маркетинговые ходы. Как показывает история, они никогда не встречали единодушной поддержки ни среди капиталистов, ни в кругах активных противников либерализма. Дебаты теоретического и стратегического характера вокруг конечной цели функционирования того или иного предприятия развернулись в США в 1950-х годах. Тогда в стране одно за одним стали появляться акционерные общества современного типа, отличавшиеся тем, что их руководители не являлись их владельцами. (9)
А если нет финансовой заинтересованности, то ради чего же наёмные менеджеры реализуют свои полномочия? Экономист Говард Боуэн дал ответ на этот вопрос, (10) сформулировав понятие «социальной ответственности» руководителей предприятий, которые с полным на то основанием исполняют свои обязанности. Ведь не будучи владельцами бизнеса, они всё же в состоянии учитывать «интересы всех сторон», что подразумевает и проведение мероприятий благотворительного характера.
В то время как активизация протестных выступлений в 1960-х годах вынуждала руководство компаний принимать на себя всё новые обязательства, теоретики неолиберализма забеспокоились. Не таит ли в себе угрозу молчаливое признание того факта, что предприятия могут быть не только орудиями для извлечения прибыли, но и носителями определённой власти, которая пока ждёт официального подтверждения? По словам Фридмана, «доктрина “социальной ответственности” предполагает согласие с позицией социалистов, согласно которой политические, а вовсе не рыночные механизмы призваны регулировать распределение ресурсов». (11)
Отчёт Фонда Рокфеллера за 1960 год содержит предостережение: если признать, что мы вправе «задавать руководителям частных компаний те же вопросы, что и руководителям других рангов», то непременно возникает противоречие между «демократической традицией правления, основанного на общем согласии, и неизбежно иерархическими, авторитарными приёмами, применяемыми в деловых кругах». (12) А «отец менеджмента» Питер Дракер напомнил об одной из исторических закономерностей: «Следствием всякого просвещённого деспотизма становится революция». (13)
В противовес этим ожиданиям экономисты неолиберального толка создали в 1970-х годах «новые теории предприятия», предлагавшие более примирительный взгляд на предмет. Согласно их концепциям, пора забыть об иерархии и порождаемых ею сферах ответственности, а рассматривать только совокупность договорных отношений между свободными и равными партнёрами. Такой подход позволил надолго деполитизировать теории СОП, продолжавшие развиваться в 1980-х годах, а также концепции, построенные вокруг понятия «заинтересованные стороны» (stakeholders) (14) – их интересы следует учитывать, наряду с потребностями акционеров (shareholders).
И вот последний на сегодняшний день эпизод в истории СОП во Франции: Закон о поддержке развития и преобразования предприятий впервые внёс уточнение в содержащееся в гражданском кодексе понятие «предмет деятельности компании». Теперь он должен включать в себя «социальные и экологические ориентиры её работы».
Скромное достижение. «Правительство воздержалось от внесения изменений в уголовный кодекс с целью введения уголовной ответственности для руководителей», – отмечает специалист по управлению Жан-Филипп Дени. В самом деле, после нескольких попыток выразить своё недовольство французские бизнес-круги вскоре смирились с нормами закона. Более того: в январе 2019 года Движение предпринимателей Франции (Medef) даже сформулировало новый девиз: «Совместно прилагать усилия для ответственного роста».
Следуя в русле учения Фридмана, определённая часть французского капитала по-прежнему питает неприязнь к риторике вокруг СОП. Убеждённый сторонник либерализма и руководитель одной из компаний, проигравший на выборах лидера Medef в 2018 году, Жан-Шарль Симон пояснил, что угроза носит не столько правовой, сколько культурный характер. «Утверждать, что капитализм нужно привлекать к ответственности – опасная практика. Потому что это, по сути, признание своего поражения. В некотором смысле извинение означает признание своей вины.
Таким образом компании включаются в бесконечную гонку, так как никогда их уступки не будут признаны достаточными», – говорит он. И в самом деле: не успел Фабер сообщить об уменьшении своей зарплаты в компании Danone, как ассоциация Oxfam приказала ему сделать ещё один шаг в том же направлении.
А именно – «взять на себя обязательство структурного характера: включить в число [его] задач установление предельного размера сумм, выплачиваемых акционерам, чтобы направлять средства в специальный фонд для финансирования проектов социальной и экологической модернизации [его] компании». (15) И хотя Ж.-Ш. Симон поддерживает сторонников СОП в их стремлении «избежать революции», по его мнению, «лучше признать, что капитализм может быть жёсткой системой. И найти нужные слова, чтобы объяснить, почему он, тем не менее, является единственным возможным вариантом».
Ещё более неожиданно прозвучало из его уст осуждение антидемократического характера СОП: «Это не дело общего собрания на предприятии – заниматься вопросами спасения нашей планеты. СОП – узурпация общих интересов. А если мы полагаем, что предприятия работают в рамках закона, но недостаточно ответственно, то задача государства – принять соответствующие законы, чтобы обложить налогами или запретить тот или иной вид деятельности, признанный опасным либо неэкологичным».
Как ни странно, его позиция частично совпадает с мнением американского экономиста Роберта Рейха, который активно поддерживал сенатора, бывшего кандидата на праймериз Демократической партии Берни Сандерса. По словам Рейха, СОП – это «блеф» (16): «Единственный путь к социальной ответственности предприятий лежит через законы, которые, к примеру, обязывали бы их предоставлять сотрудникам дополнительные голоса при решении вопросов, касающихся холдинга, или вынуждали бы компенсировать ущерб населённым пунктам, в которых закрываются производственные объекты, или повышали бы налог на предприятия».
* * * * *
(1) Выступление Фабера перед акционерами, 26 июня 2020.
(2) Чит. Сильвен Ледер, “«BlackRock», когда крупный бизнес интересуется французскими пенсиями“, Мир дипломатии, январь 2020.
(3) Andrew Ross Sorkin, « BlackRock’s message : Contribute to society, or risk losing our support », The New York Times, 15 января 2018.
(4) Aneesh Raghunandan et Shivaram Rajgopal, « Do socially responsible firms walk the talk ? », Social Science Research Network (SSRN), апрель 2021.
(5) Mark R. DesJardine, Emilio Marti et Rodolphe Durand, « Why activist hedge funds target socially responsible firms : The reaction costs of signaling corporate social responsibility », Academy of Management Journal, New York, 22 avril 2020.
(6) Muriel Jasor, « Jean-Dominique Senard : “Le sens et le pourquoi nourrissent la motivation” », Les Échos, Paris, 8 juin 2018.
(7) Выступление Кэмерона перед организацией Business in the Community, 6 мая 2006.
(8) « Livre vert. Promouvoir un cadre européen pour la responsabilité sociale des entreprises », Commission européenne, Bruxelles, 2001, https://eur-lex.europa.eu
(9) По истории дебатов об “этическом менеджеризме” см. Grégoire Chamayou, La Société ingouvernable. Une généalogie du libéralisme autoritaire, La Fabrique, Paris, 2018.
(10) Howard Bowen, Social Responsibilities of the Businessman, Harper, New York, 1953.
(11) Milton Friedman, « A Friedman doctrine — The social responsibility of business is to increase its profits », The New York Times, 13 сентябрь 1970.
(12) « The power of the democratic idea », sixième rapport du Rockefeller Brothers Fund Special Studies Project, Doubleday, Garden City (New York), 1960.
(13) Peter F. Drucker, The New Society : The Anatomy of the Industrial Order, Harper, New York, 1950.
(14) R. Edward Freeman, Strategic Management : A Stakeholder Approach, Pitman, Boston, 1984.
(15) « Lettre ouverte du Mouves et Oxfam à Emmanuel Faber, PDG de Danone », 25 juin 2020.
(16) Robert Reich, « The sham of corporate social responsibility », 31 декабря 2019.
Автор: Лора Рэм, журналист
Источник: La Monde
