Выступление на 6 Форуме свободных народов постРоссии
Всё больше людей в мире признают, что Российская Федерация идет по пути на свалку истории, но многие из них предполагают, что приближающийся распад этой страны будет напоминать то, что произошло в 1991 году. Конечно, сегодня есть некоторые элементы сходства с событиями 30-летней давности. Но все же грядущая дезинтеграция РФ почти наверняка будет похожа на не удивительно быстрый и легкий развод 1991 года, но скорее на гораздо более сложные и частично даже обращенные вспять события 1918-го. Тогда Россия распалась по этническим и региональным границам, но затем бОльшая часть ее территории была воссоединена под игом Москвы – из-за разногласий среди ее противников и благодаря умению большевиков использовать эти разногласия.
Это понимание имеет решающее значение не только для вовлеченных в процесс народов, но и для вногих внешних акторов. Им предстоит решать более сложные задачи и столкнуться с более серьезными вызовами, чем политикам 30-летней давности. Как добиться того, чтобы результаты дезинтеграции империи не были потеряны вследствие ее возможной стремительной реинтеграции?
Существует по меньшей мере пять отличий ситуации 1991 года от нынешней, условно 2023-24 гг., которые политикам следует осмыслить, чтобы не напоминать генералов, готовящихся к прошедшей войне:
- В 1991 году практически все знали, сколько стран возникнет в результате распада СССР и каковы будут их границы. Из 15 союзных республик, если включить в это число и оккупированные страны Балтии, образовалось 15 независимых стран, а их прежние административные границы стали государственными и международно признанными. Сегодня же ни у кого нет ясного представления о том, сколько может образоваться построссийских государств. Называются цифры от 1 (предпочтение Кремля) до более, чем 100. И даже неизвестно, кто в них придет к власти, тогда как в 1991 году власть в союзных республиках была избрана. Сложность этой ситуации заставляет многих поддерживать нынешний статус-кво, но такой подход не может быть стабильным, поскольку действия Путина в Украине постоянно усугубляют неопределенность и связанные с ней опасности.
- Этнический фактор не будет единственно доминирующим, как это было в 1991 году. Роль регионов и субэтнических групп существенно возрастет – либо разделяющая, либо объединяющая. Поэтому никто не может предсказать, каким будет государственное устройство новых стран – по крайней мере, до тех пор, пока новые лидеры или кто-то извне не установят определенные принципы, такие как демократия и отсутствие агрессивности, как базовые. Государственные структуры придется строить снизу вверх, а не просто переименовать, как это было после 1991 года. И это вновь делает всю ситуацию более неопределенной и сложной, что будет располагать многих к поддержанию статус-кво как «меньшего зла».
- В принципе, распад СССР произошел по советской конституции, которая допускала выход союзных республик из ее состава. Распад Российской Федерации не будет иметь такого преимущества – или, наоборот, ограничения. События 1991 года могли быть представлены как «законные» и следовательно «легитимные». А многим бывшим советским деятелям удалось легко победить, быстро переименовав себя в «демократов» и «национальных лидеров», тогда как у независимых политиков не было за собой административного ресурса. Однако новое поколение лидеров наверняка окажется честнее, чем те, кто удержал власть в конце советских времен.
- В 1991 году в Кремле был лидер, отвергавший сугубо силовое решение политических вопросов. Да, Горбачев был виновен в том, что иногда допускал применение силы, особенно на Кавказе и в странах Балтии, но он не был готов утопить оппозицию в крови. Может ли кто-то подобное сказать о Путине?
- Последнее, но возможно, самое важное: в 1991 году у нерусских народов СССР был союзник в лице Бориса Ельцина, который готов был признать независимость всех остальных союзных республик, оставив за собой только Российскую Федерацию. Очевидно, что и сегодня среди русских есть те, кто думают пойти по схожему пути. Однако сейчас подобных лидеров во власти абсолютно нет, очень мало их и среди тех, кто называет себя российской оппозицией.
С другой стороны, есть также пять параллелей ситуации 2023-2024 с 1917-1918 гг.:
- Распад Российской империи фактически наступил сразу после падения монархии в феврале 1917 года и в 1918-м стал очевиден всем. Различные большие и малые группы искали свое место под солнцем, формируя собственные республики и армии, сотрудничавшие и конкурировавшие между собой. Будущая построссийская ситуация скорее будет похожа на эту картину, чем на 1991 год.
- Политические субъекты в 1918 году оформлялись скорее регионально, чем этнически. Это верно и сейчас, и я настаиваю на своем аргументе: регионализм станет национализмом следующей русской революции.
- Как и в 1918 году, Москва желает отвоевать и удержать все пространство империи. А внешние силы, в том числе Запад, разделены между теми, кто выступает за слабое, но единое государство, и теми, кто опасается сильного государства, которое может избавиться от того, что многие считают балластом.
- Поскольку антибольшевистские силы были разделены, они фактически подыграли Москве в объявлении тех или иных деятелей «иностранными агентами». И таким образом помимо своей воли поддержали «красный патриотизм», который в конечном итоге помог Кремлю победить большинство своих противников. Но все же – не всех из тех, кто стремился создать свои собственные страны.
- Огромное разнообразие политических субъектов, возникших на постимперском пространстве снизу, но затем разрушенных большевистской реоккупацией, пугало многих внешних наблюдателей. И они сочли восстановление москвоцентричного порядка более полезным, чем оно было на самом деле, не заметив, что эта реставрация подготовила почву для имперского реванша и репрессий.
Внешние силы, желающие помочь народам северной Евразии обрести свободу, мир и демократию, должны выучить также пять исторических уроков:
- Западу нужно признать свою ошибку 1991 года, когда он счел почти всех постсоветских политиков «демократами» и уверился в том, будто бы приватизация экономики «решит всё», в том числе избавит лидеров от агрессивных и репрессивных тенденций. Если кто-то хочет демократии, верховенства закона и соблюдения международного права, необходимо активно работать над их прочным утверждением в политике новых стран. А если, как 30 лет назад, надеяться лишь на «руку рынка», результаты будут такими же, как и тогда.
- При всех проблемах, которые неизбежно повлечет за собой распад Российской Федерации, если целью ставится ликвидация имперского реваншизма, это единственный путь вперед. Западу следует поддерживать движения за независимость тех территорий, которые этого добиваются, или продвигать подлинный федерализм для тех, кто пожелает остаться в одном государстве. Это потребует гораздо более интервенционистского подхода, но другого пути опять же нет.
- Запад, а также нерусские национальные движения и многие русские регионалисты, должны признать, что по окончанию процесса деколонизации и деимпериализации какое-то российское государство все же останется – но как безусловная демократия и федерация. В противном случае оно вновь будет угрозой.
- Западу в этой трансформации придется сыграть более активную роль, чем когда-либо в прошлом. Справиться с этим будет непросто, однако нежелание принять эту стратегию лишь отложит проблемы, но не предотвратит их возвращение. Если бы Запад сразу после 1991 года настаивал на подлинном федерализме в России, не было бы ни Путина, ни войны в Украине.
- В интересах Запада – развивать сотрудничество между русскими и нерусскими, не утверждая, будто оно невозможно. Более того, Запад должен настойчиво призвать их к тому, чтобы они учитывали интересы друг друга. Если этого не произойдет, возникнет реальная опасность того, что 2024 год закончится не как 1991, а как 1918 – и это будет трагедией для всех.
Источник тут
