Киев, 21 ноября 2015 года (Atlantic Council, Alexander MOTYL). Как изменилась Украина после Евромайданной революции?
В попытке ответить на этот вопрос, я использовал связанные с управлением категории исследования Freedom House «Страны переходного периода», которое отслеживает путь реформирования посткоммунистических стран Европы и Евразии, и дополнил их некоторыми собственными (полное разоблачение: я был вовлечен в проект «Страны переходного периода» с момента его создания в середине 1990-х).
Freedom House ставит баллы от 1 до 7 (1 является лучшим, а худшим 7) в семи институциональных категориях: избирательный процесс, гражданское общество, независимые СМИ, национальное демократическое управления, местное демократическое управление, независимость судебной системы и коррупция. Поскольку эти категории ориентированы прежде всего на политику, я добавил еще семь для полноты картины: международные отношения, безопасность, вооруженные силы и полиция, образование, культура и идентичность, экономическое благополучие, экономическая стабильность и реформы. (В отличие от Freedom House, которая присваивает баллы Украине вместе с оккупированными Россией территориями, я назначил баллы только «свободной» Украине).
На графике ниже я засчитал баллы Freedom House в семи институциональных категориях за три года: 2009, последний год «оранжевой» власти; 2013, последний год правления бывшего Президента Виктора Януковича; и 2014, год постреволюционной нестабильности и войны. Я добавил свои оценки в семи дополнительных категориях для тех трех лет так же, как и для всех четырнадцати категорий за 2015, год послереволюционной консолидации, поскольку результаты Freedom House за этот год еще не опубликованы. Для ясности, оценки Freedom House синего цвета.
Оценки Freedom House повсеместно ухудшаются с 2009 по 2013, затем немного улучшаются в 2014 после ухода Януковича. Это не удивительно: Янукович был катастрофой для украинской политики, и, хотя его отъезд улучшил положение вещей, это улучшение было незначительным, учитывая условия нестабильности после революции и войны на востоке.
Мои собственные оценки за 2009 год, 2013, и 2014 и отражают, и отклонятся от этой тенденции. Мои семь категорий показывают общий спад между 2013 и 2014. С другой стороны международные отношения Украины значительно улучшилось в 2014 году, когда страна стала стратегической заботой на Западе; также были созданы свои вооруженные силы, которые развивались в реальных боевых условиях, а также культура и идентичность, становясь свободнее и все более консолидированной. Немного улучшилось образование в 2014, в основном благодаря уходу министра образования Януковича Дмитрия Табачника. Тем не менее, безопасность, экономическое благополучие, и экономическая стабильность и реформы прошли серьезные испытания, в основном в результате войны с Россией и дестабилизации на востоке.
В отличие от революционного и военного 2014-го, 2015-й был годом послереволюционной консолидации, демонстрируя улучшения во многих категориях. Счет избирательного процесса улучшился в свете октября 2015-го благодаря преимущественно свободным и справедливым местным выборам. Гражданское общество стало еще более активным, и средства массовой информации стали чуть более независимыми. Национальное демократическое управление значительно улучшилось, так как правительство президента Петра Порошенко и премьер-министра Арсения Яценюка восстановило контроль над страной и начало функционировать в качестве подлинного правительства.
Местное самоуправление осталось неизменным (учитывая запланированную децентрализацию, оно может измениться к лучшему в 2016 году), также, как судебная система и коррупция. Международные отношения, безопасность и вооруженные силы и полиция Украины улучшились, так как война привела к безвыходному положению, а Запад по-прежнему ценит Украину; культура и идентичность, а также образование, также улучшились. Экономика стала смешанным делом: условия жизни значительно снизились, в то время как макроэкономическая стабилизация и некоторые налоговые изменения заслуживают небольшого улучшения с 2014 года.
В общем, даже если мои оценки являются слишком щедрыми, все равно ясно, что Украина пережила усовершенствования в десяти из четырнадцати категорий. Только четыре категории характеризуются отсутствием позитивных изменений: местного самоуправления, судебной системы, коррупции и экономического благосостояния. Примечательно, что отсутствие какого-либо заметного улучшения во всего этих четырех категориях объясняет, почему многие западные политики и аналитики остаются недовольны прогрессом Украины, и почему большинство украинцев утверждают, что «ничего не изменилось».
Западные политики и эксперты недовольны прогрессом Украины, потому что для них приоритетной является борьба с коррупцией, а в этой сфере улучшений не видно. Несмотря на то, что Запад должен продолжать оказывать давление на Киев, чтобы принять серьезные меры по борьбе с коррупцией, западные правительства и организации должны также захотеть пересмотреть свою «фетишизацию» коррупции.
Для начала, ни одна страна никогда не движется со скоростью молнии от состояния глубокой коррупции до отсутствия коррупции. Борьба с коррупцией в Украине и в других странах, является долгосрочным и возможно никогда не заканчивающимся процессом. Во-вторых, коррумпированные страны могут измениться к лучшему. Украина является доказательством того, как практически каждая страна в мире, в том числе Соединенные Штаты. Действительно, коррумпированные страны могут испытать быстрый экономический рост (Китай), пользоваться демократией (Индия) и иметь приятные для жизни места (Италия). Наконец, по-настоящему радикальное, полномасштабное нападение на коррупцию может почти наверняка повредить демократические институты Украины.
Очевидно, что глубоко коррумпированные страны, которые такими и остаются, вероятно, обрекают себя на постоянную отсталость, что возможно в авторитарных государствах, как Зимбабве и России, где диктаторы могут навязать такую траекторию населению. Сила Украины – это ее гражданское общество и независимые средства массовой информации, которые, даже в худшие времена президента Леонида Кучмы в 1990-е годы или в 2010-2013 годах при Януковиче усложняли диктаторам игнорировать предпочтения общества.
Украинцы хотят больше всего две вещи. Во-первых, после двадцати пяти лет нищеты они хотят, чтобы их жизнь, наконец, улучшилась. Вместо этого, ВВП сократился более чем на пятую часть между 2014 и 2015. Причиной может быть война, а не бездействие органов власти, но украинцы не могут не видеть в этом ответственности президента и премьера.
Вторая вещь – после двух впечатляющих проявлений «народной власти» в 2004 году и 2013-2014 годах украинцы хотят справедливости. Они хотят, чтобы коррупционеры, головорезы, олигархи и диктаторы, которые ограничивали их средства к существованию в течение двадцати пяти лет и выступали против них во время революционных потрясений, поплатились. Революция Евромайдана, в частности, была о справедливости, и она чрезвычайно подняла популярные ожидания. Вместо этого, ни один представитель клана Януковича, ни воротилы из Партии регионов, ни олигархи или киллеры, убивавшие демонстрантов, не были привлечены к ответственности.
В то время как благосостояние украинцев резко ухудшилось с момента Евромайдана, их повышенная жажда справедливости осталась неудовлетворенной. Украина может стать лучше в соответствии с вышеуказанными 14 показателями, но украинцы не заботятся об этом, и они правы.
Есть признаки того, что что-то может измениться. Украинский парламент демонстрирует замечательный динамизм в последние несколько дней – когда были уволены 227 судей, принят закон, запрещающий дискриминацию на рабочем месте на основе сексуальной ориентации, создано Государственное бюро расследований и принято меры по замене поврежденной советской эпохой милиции на национальную полицию. Эти шаги могли бы значить мало, как это часто бывает в Украине, или они только могли бы предвещать смену, однако остановка за подлинной антикоррупционной реформой.
Необходимо, в частности, наблюдать за некоторыми вещами. Мы будем знать, насколько серьезен Киев в отношении правосудия, когда уже существующее Антикоррупционное бюро заработает в паре с независимой прокуратурой и независимыми судьями, и если Порошенко заменит действующего Генерального прокурора Виктора Шокина – человека, которого практически каждый подозревает в коррупции, – на подлинного реформатора. И мы будем знать, серьезен ли Киев в вопросе реформирования экономики и содействия народному благосостоянию, если 345 государственных фирм, которые лежат в основе олигархических схем ограбления государства, будут приватизированы ранее 2016 года.
Станет ли Украина, наконец, серьезной? Следующий 2016 год мог бы продемонстрировать реальное движение в сторону решения требований украинцев по улучшению жизни и справедливости по трем причинам. Незаменимый Запад, кажется, теряет свое терпение, и украинские элиты об этом знают. Все большее число украинцев также теряет терпение, некоторые даже настаивают на необходимости третьего Майдана. И, наконец, высокая вероятность продолжения российской агрессии на Востоке должна служить постоянным напоминанием Киеву, что у него действительно нет другого выбора, кроме как меняться – не медленно, а порывисто.
