Украинское экспертное сообщество готово взять на себя полицейские функции в вопросе мониторинга за позицией политических советников на встрече в Берлине в рамках Нормандского Формата. Как считает политолог, директор Центра исследований проблем гражданского общества Виталий КУЛИК, Европа в лице Франции продемонстрировала неспособность оценить риски противостояния с Кремлем, и поэтому последней линией дипломатической обороны стали представители украинских властей.
Что значит визит Макрона в Москву и в Киев? Франция готова сдавать Украину и давить на нее в Нормандском формате? Или же президент Франции мог разозлиться на Путина?
Макрон – далеко не первый политик, который попал в такую переделку с Путиным. Путин сторонник реалполитик и концепции интересов. Для него разговоры о ценностях и международном праве – пустой звук. Главное сила. Никакие правила игры его не сдерживают. Поэтому с ним невозможно априори договариваться с позиции правил и права. С Путиным можно говорить, только показывая ему дубинку и однозначно намекая на том, что ее применят в любой момент.
Макрон же пытался апеллировать к каким-то правилам игры, исключая силу из формата диалога. И, соответственно, получил то, что получил.
Я не думаю, что для него результаты переговоров будут иметь некий электоральный плюс. Через месяц во Франции пройдет первый тур президентских выборов, в котором шансы победить у Макрона небольшие – у него достаточно серьезная конкуренция, его электоральное пространство разбивают, его конкуренты спекулируют на пророссийских настроениях во Франции. Надо признать, что пророссийские настроения во Франции очень сильны. Маловероятно, что Макрон сможет выдержать позицию между защитой Европейского Союза как надгосударственного объединения и интересами Франции. И он это понимает.
С другой стороны, президентская должность его обязывает выступать в качестве одного из лидеров ЕС, а уже потом лидера Франции. И это приводит к слабости его позиции в разговоре с Путиным. Да, он артикулировал в разговоре, что сила неприемлема, и о том, что Европейский Союз продолжит держать оборону, что санкции не будут отменены. Он подтвердил это Путину, но с другой стороны, ведь не в первый раз Париж пытается предложить некий план урегулирования на Донбассе.
Он во многом повторяет немецкую позицию (речь идёт о так называемых “кластерах”), предложенную еще Штайнмайером. В интерпретации Франции это, с одной стороны, достижение политической стабильности с Россией. Но в то же время – подталкивание Украины к параллельной реализации Минских договоренностей.
Что имеется в виду?
Параллельное продвижение политического кейса и кейса безопасности. ЕС, в первую очередь Германия, а теперь, наверное, уже и Франция, говорят о том, что необходимо пошагово реализовывать минские договоренности, а именно: шаг безопасности – шаг политики, шаг политики – шаг безопасности. Не сначала безопасность, а потом политика, и именно в таком поочередном продвижении step by step.
Для Украины это опасно, потому что мы не имеем гарантий от наших международных партнеров в реализации кейсов безопасности. На данный момент Россия не выполняет своих обязательств, у нас нет ее заявления о гарантированной безопасности. У нас каждый день обстрелы. С момента встречи в Париже не было ни единого дня без обстрела наших позиций со стороны боевиков. Собственно, режима тишины не существует.
Кроме того, нет даже доступа Международного Комитета Красного Креста к людям, удерживаемых на оккупированных территориях (это также были обязательства России); нет безопасности даже для наблюдателей ОБСЕ! Мы помним историю о блокировке, фактическом аресте наблюдателей в Донецке и Луганске.
Паспортизация – продвижение гражданства РФ среди местного населения на оккупированных территориях, фактически, принудительная паспортизация для тех, кто работает в бюджетной сфере. Плюс – вооружение и наличие тяжелой техники на линии разделения, что прямо предусмотрено комплексом мер по реализации Минских соглашений 2016 года.
И это все дает основания Министру иностранных дел Дмитрию Кулебе говорить о введении санкций в отношении России за невыполнение Минских соглашений. Но Франция этого не видит, Макрон этого не видит, он видит только одну сторону медали, считает, что ответственность за невыполнение Минских соглашений лежит на двух сторонах – Украине и России. И он пытается говорить, что не надо политизировать, не надо радикализировать, не надо поднимать ставки, а нужно искать точки компромисса и т. д.
На мой взгляд, Макрон выглядел очень слабо в России и ещё слабее в Киеве, потому что ничего, никакой “добавленной стоимости” для переговоров советников Нормандского формата он не принес.
Более того: во французской прессе Макрон сделал заявление в интервью от 6 февраля, где он говорит о том, что необходимо учитывать Россию при формировании архитектуры европейской безопасности. А для Киева это очень опасно, т.к. таким образом Запад в лице Парижа говорит о готовности выполнять ультиматум Москвы в части неразмещения вооруженных сил стран-членов НАТО в Восточной Европе, о неразмещении систем противоракетной обороны, о предоставлении Украине летального вооружения, о неких «красных линиях» для расширения НАТО, и тому подобные вещи, которые для Киева неприемлемы.
Кстати, промелькнуло, то что он предложил Зеленскому статус Финляндии.
Дело в том, что финляндизация – это вопрос, который неоднократно поднимался. Эта история возникла в 1994 году с Будапештского меморандума, и время от времени нам предлагается в качестве решения будущего Украины «финляндизация» или присоединение к договору “неприсоединившихся стран” (есть такой договор, в свое время Югославия его инициировала). Но это все «истории для бедных», потому что особый статус Финляндии (на Западе, но не в НАТО) в время «холодной войны» – это сугубо пример, который возможен был только в определенных политических и исторических условиях.
Финляндия не имеет споров с Российской Федерацией, за исключением Карелии, но это уже очень давний, ушедший в историю спор, который не имеет никакого политического продолжения. Более того, Финляндия максимально интегрирована в Российскую экономику, она выгодно расположена, и угрозы для Финляндии минимальны со стороны России в ее нынешнем контексте.
Поэтому, находясь в состоянии войны с Россией, имея оккупированные и аннексированные территории, Украине незачем рассуждать о «финляндизации». Эта модель никак не соответствует целям и стратегическим задачам Украины как для государства, которое старается выжить в нынешних условиях. И стремление к «финской модели» – это пожелание человека, который не понимает глубину проблем и противоречий между Киевом и Москвой. Не только между государствами, но и между странами, народами.
Соответственно, без защиты и активной помощи, без вхождения Украины в коллективные системы обороны, с институционализированными обязательствами взаимной защиты и обороны безопасность Украины сложно обеспечить.
Да, Украина будет постоянно повышать собственную обороноспособность, будет всегда полагаться, в первую очередь, на собственную армию, а уж потом – на обязательства наших партнеров. Но сдерживать врага, такого как Россия, можно только коллективными усилиями.
Макрон во время интервью с Путиным заявил, что Зеленский отозвал закон об оккупированных территориях. Насколько можно судить, этот закон и так не введен в действие, и он невыгоден Украине. Однако, Макрон считает его невыгодным для России?
Нет, закон называется “Об особенностях государственной политики по обеспечению государственного суверенитета Украины над временно оккупированными территориями в Донецкой и Луганской областях». И есть также “Закон об особом статусе”. Это два разных законопроекта. Тот, который “Об особенностях…”, усиливал переговорную позицию Украины. Он дает четкие понятия “страна-агрессор”, “участники оккупационной администрации”, “ответственность участников оккупационной администрации”, “порядок проведения амнистии для людей, которые не держали оружие», и ряд других позиций, которые были бы полезны для Украины, если бы мы за него проголосовали.
Но Офис президента нажал на Кабинет Министров Украины и там отозвали законопроект из Верховной Рады. Да, есть замечание к этому документу от Венецианской комиссии. Особенно в части более жесткой процедуры амнистирования подозреваемых. Но, на мой взгляд, в условиях переходного периода, при наличии гибридной войны этот закон нам был очень нужен. То, что Офис президента пошел на отзыв этого законопроекта, я рассматриваю как уступку России. Более того, есть информация о том, что требование отзыва этого законопроекта прямо звучало из Кремля, и это было условием проведения переговоров в Париже.
То есть, это по линии Козак-Ермак прошел сигнал?
Да. То есть, все-таки прогнули, это уступка.
Есть ли вероятность, что позиция Украины будет более чёткой и более жесткой,или все равно нет никаких предпосылок для оптимизма?
Я бы сказал так, что власть пока сигнализирует обществу готовность держать оборону. Но я опасаюсь того, что будет попытка шулерским способом протащить некие уступки.
Ермак неоднократно уже это делал: были попытки протащить “кластеры” Штайнмайера, попытки создать “консультативный совет” при трехсторонней консультативной группе с участием представителей оккупационных администраций. Потом на Банковой оправдывались, прятались, врали. Такие варианты уже были.
Поэтому, экспертное сообщество Украины достаточно пристально следит за руками Ермака, и уже всевозможные политические группы, центры влияния, экспертное сообщество артикулировали Ермаку свою позицию в этом вопросе: если вдруг он попытается снова провести некие потайные инициативы, то это будет иметь последствия для режима в целом. Сегодня (10 февраля в Берлине) Ермаку придется пройти «между капель», и это прохождение, балансирование на уровне принятия-неприятия неких уступок будет для него очень сложным.
Есть пара сценариев, и один из сценариев достаточно оптимистичен для Киева: там есть список уступок и список тех вариантов, при которых мы не пойдем на эти уступки. Эти уступки минимальны: они связаны с трафиком людей, с обменом пленными, вопросом закрытия долгов по электроэнергии, газу, социалке, выплата пенсий определенным категориям граждан, которые пересекают линию разделения. То есть, очень тактические вопросы, но в этих вопросах возможны некоторые уступки и взаимодействия.
Что до признания стороной переговоров представителей оккупационных администраций на Донбассе и Луганской области – об не может быть и речи. Если Ермак на это согласится, то, я думаю, речь будет идти о политической дестабилизации, выходе людей на улицы и массовых протестах.
Но проведение выборов на территории Донецка и Луганской области выглядит невозможным с точки зрения их легитимизации: нет инструментов мониторинга выборов, нет инструментов регистрации, ЦИК Украины не имеет туда доступа, нет доступа для 2,5 миллиона граждан, которые проживали на Донбассе до начала войны. Неужели все это не является причиной для того, чтобы сказать западным партнерам: господа, минские соглашения – просто юридический нонсенс?
Ну, об этом украинская сторона постоянно говорит в политической подгруппе ТКГ, в рамках Нормандского формата это было артикулировано – что пока не будет доступа украинских политических партий и СМИ на оккупированные территории и полноценной работы наблюдательных структур, не только ОБСЕ, но и независимых наблюдателей за избирательным процессом, ни о каких выборах не может быть речи, и уж тем более о признании их результатов.
Но здесь надо отметить, что эта позиция Киева не находила поддержки в международных структурах – в первую очередь ОБСЕ при предыдущем его руководстве. Однако, тут возможны изменения, потому как стиль ведения переговоров нового руководства отличается. Сейчас в ОБСЕ понимают, что невозможно провести эффективные выборы и признать их результаты.
С другой стороны выборы всегда политическое решение. Ведь смогли же провести выборы в Ираке и Афганистане, тогда когда местная власть контролировала только столицы. В ОРДЛО также могут предоставить украинским партиям 30 минут эфирного времени на местном ТВ в полночь, пустить наблюдателей от ОБСЕ (в основном граждан постсоветстких стран) на участки, даже вывесить программы на украинском языке и voilà- мы имеем квази-избирательный процесс.
Это ловушка! Все это понимают на уровне дипломатов, и участники ТКГ максимально этому сопротивляются. Но позиция Банковой несколько раз менялась по вопросу модальности избирательного процесса в ОРДЛО. Поэтому я говорю, что нужно следить за руками господина Ермака.
Интервью провёл: Beslan Kmuzov
Источник: FrontNews
