99 лет назад, 31 августа 1922 г. в газете «Правда» было опубликовано сообщение о высылке за границу ученых и философов, среди которых были Николай Бердяев, Семен Франк, Сергий Булгаков и Питирим Сорокин. 29 сентября пошел первый «философский пароход», доставивший из Петрограда в Германию более 100 ученых и юристов. Затем были еще пароходы и поезда из Казани, Киева, Москвы, Одессы, Поти… Большевики выдавливали несогласных, но невоюющих с ними интеллектуалов за пределы своего проекта. Проект, апеллировавший к марксистско-ленинской теории, не предполагал наличие несогласных, их критику утопии и их влияние на образование.
Вскоре после этого, выдавливание несогласных коснется и самих большевиков…
Наши времена не многим лучше. Количество диссидентов в постсоветских странах растет вместе в идеологизацией режимов. Несогласие диссидента — это нежелание интеллектуала сотрудничать с источником публичной (и не очень) власти, какой бы ни была природа этого источника, культурная, социальная или экономическая.
Новое поколение восточноевропейских диссидентов — результат забвения важнейшего урока перестроечного поколения, ставшего отцами основателями и матерями основательницами постсоветских государств. Этот урок вопиет со страниц конституций, политико-правовых актов, с помощью которых эти отцы и матери пытались гарантировать, что логика, приведшая к тоталитарному проекту в СССР, более не повторится.
Этот вопль, к примеру, есть в Конституции Украины:
«Общественная жизнь в Украине основывается на принципах политического, экономического и идеологического многообразия.
Никакая идеология не может признаваться государством как обязательная.
Цензура запрещена.» (Ст. 15)
За сухим юридическим языком — драма социального восточноевропейского опыта ХХ века. И тщетная попытка объяснить нам сегодняшним, чего ни при каких условиях нельзя допустить.
В одной недавней дискуссии известный историк мне возразил: идеологизации никакой нет, «просто люди просят у властей однозначности». Аргумент уважаемого историка, как по мне, точно передает забвение урока. Желание однозначности — идеологической, политической, этнической, коллективно-памятной — и есть путь к новым тоталитарным (или, если повезет, лишь авторитарным) проектам XXI века.
Забавно, что чем больше в нашем регионе учреждений по контролю «памяти», тем сильнее это забвение. Основатели постсоветских государств должны замолчать?
В реальности же Восток Европы уже надежно погрузился в эпоху однозначности — иллиберально-консервативной в поясе между Вильнюсом/Варшавой и Будапештом/Софией и суверенистски-авторитарной в цепи от Минска/Москвы до Баку/Анкары. Государства все больше управляют культурными, образовательными и научными значениями, сводя их в клетку гегемонии, приводя общественные дискуссии к однозначности и выдавливая несогласных.
На прошлой неделе мне довелось участвовать в семинаре, где большинство участников были двадцати- и тридцатилетними политическими эмигрантами из России и Беларуси. Их голоса до сих пор звучат у меня в голове (и сердце). Выдавленные из своих стран желанием однозначности, они оказались на Западе Европы.
Растерянные, но не потерянные; травмированные, но с огромным человеческим потенциалом свободы. Это поколение диссидентов знает цену несогласию. И по всей видимости, именно они в будущем вернут неоднозначность — и свободу — на Восток нашего общего континента!
Источник: Koine
