Киев, 16 марта 2016 года (Platfor.ma, Григорий МЕЛЬНИЧУК). Кто такие общественные активисты – и, главное, зачем они это делают? В патерналистском обществе, где вся власть принадлежала административным органам, им отводилась роль городских сумасшедших. Часто это действительно были разного рода нетривиальные личности с оригинальными, но малоосуществимыми идеями. Зачастую они сами не знали, как это воплотить – а потому запрос к властям идентичен детскому «Хочу вот это!» – а за счастье было, чтобы их просто выслушали и что-то там пообещали, без малейшей перспективы реальных действий. Это истории о кабинетных «предлагателях идей» – и здесь попахивает старыми советскими фильмами и чиновничьим нафталином. «Какая-то там общественность» – смело отмахивались чиновники старой школы, а некоторые пытаются так делать до сих пор.
Однако теперь у нас действительно появилась категория людей, которые небезразличны к будущему своих населенных пунктов и реально вкладывают время и ресурсы в их развитие. Это уже не «городские сумасшедшие», а часто профессионалы в своей отрасли или люди, сумевшие детально разобраться в сути процессов на основе лучших мировых практик. Многие из них делают это бесплатно – но кто-то получает гонорары, гранты, а то и работает в административных органах, потому просто назвать их волонтерами не выйдет. Ситуации, когда городские чиновники по вечерам или выходным засиживаются с коллегами и представителями общественных организаций за каким-то важным проектом, уже не в диковинку во многих городах Украины. В чем же суть этого явления – и к чему оно нас приведет?
До Революции достоинства у нас было четкое восприятие вертикали власти – как некоей всеохватывающей антисущности, «темной силы». Корни этого уходят в ментальный опыт времен СССР – внешней лояльности, глухого противодействия и создания «подушек безопасности»: как для себя, так и для своих родственников, особенно детей. Подобное отношение породило чувство отстраненности от процессов управления и развития городов – иначе говоря, жаловались на плохие дороги и разваленные троллейбусы друг другу на кухнях, и не более того. Решить проблему должна «власть», причем не только решить – но и догадаться о ее существовании!
Едва ли не ключевой глубинной реакцией на подобную отстраненность от управления родными населенными пунктами стала трудовая миграция.
Не считая возможным построить свое будущее дома (создавать бизнес, реально влиять на развитие территории), люди стремились это осуществить в более удобных местах. Что интересно, огромная трудовая миграция самими мигрантами зачастую воспринимается как условно временная. Да, немало остается «временно постоянно» – но огромные средства они направляют на свою малую родину. Достаточно посмотреть на Западную Украину: полупустые населенные пункты, при этом – строительство огромных особняков.
В общем, работают «там» – но строят дома «здесь», в месте, которое считают родным. Такое свойство имеют и трудовые миграции внутри страны. Мы смеемся над анекдотами, когда жителя Киева спрашивают: «Вы киевлянин? – Да! – А что вы делаете в выходные? – Еду домой, в Жмеринку», но на самом деле колоссальная глупость не учитывать это, говоря о социально-экономических процессах. Это очень сильная традиция, и у каждого есть серьезный магнит малой родины, который тянет его в определенный город или село, которые он считает родным. Можно с полной уверенностью сказать, что такая привязанность к корням – черта украинского менталитета.
Вместе с тем украинцам необходимо понимать стратегию будущего – что будет дальше, – и здесь в силу длительного противостояния с «вселенским злом власти» люди также научились обороняться. Страх перед будущим вылился в том числе в покупку недвижимости в «потенциально лучших городах» – так, кто-то приобретает жилье в Испании и Германии, кто-то – в Болгарии и Польше, кто-то – в Киеве и Хмельницком. «Спасти своих детей, если будет совсем плохо здесь», – примерно такой является мотивация, и этот тренд также глупо сбрасывать со счетов.
Последние годы перед Революцией достоинства прошли под лозунгом «стабильность достигнута» – но как раз эта «стабильность» толкнула сотни тысяч людей двинуться с насиженных мест в поисках работы и лучшей жизни. Будущего не стало – а идеи временной эмиграции становились все популярней. Не на совсем – «до лучших времен», когда закончится «стабилизец». И это была уже не столько трудовая миграция, сколько бегство от «стабильности». Многие посматривали на Польшу – недалеко, но уже по-другому.
В идею членства в Евросоюзе в 2013 году мало кто верил, и даже когда украли эту мечту, протесты были не особо масштабными. Революция достоинства стала ответом на избиение протестующих – когда у многих пропало пусть призрачное, но ощущение безопасности. Это базовое отличие города от дикого поля, где полно угроз, – и, по сути, ответом на разгон студенческого городка стало городское восстание, чтобы вернуть «право на город». Все началось сначала, с базовых мотиваций. И почувствовав впервые за многие годы шанс изменить парадигму, что лучшая жизнь дома невозможна, украинцы сделали большее – произошла десакрализация власти.
Пала не только монополия власти на насилие, что произошло непосредственно во время Революции достоинства, – власть лишилась и монополии на формирование повестки дня, стратегии будущего. Возможность изменить будущее «у себя дома» вывела «на передовую» общественной активности людей, которые имеют очень сильные мотивации и – что главное – знают, как осуществлять изменения, способны, закатав рукава, это сделать. «Кто, если не я» – это уже не героическое воззвание к самому себе, а четкое осознание ситуации и собственных компетенций.
Итак, социально и экономически активные люди, которые годами зарабатывали и искали лучшей жизни вдали от дома или же были «внутренними эмигрантами», отстраняясь от влияния на развитие даже родного города, почувствовали шанс изменить ситуацию. Это наложилось на спад экономики – в Киеве, в Москве и в Европе уже так не заработаешь, как раньше. С другой стороны, многие «заробитчане» успели собрать некоторые средства – как стартовый капитал. С третьей – эволюция поколения: это уже не молодые энергичные люди, питавшие энергией фронтиры больших городов и территорий, а вполне состоявшиеся личности со своими ценностями – и все той же привязанностью к магниту малой родины.
Жители Чернигова, вернувшиеся из Киева, киевляне, возвратившиеся из Польши, днепропетровцы, раньше часто считавшие, что в их родном городе можно только зарабатывать – а дальше лишь уехать – всех их объединяет осознание выбора «Я буду здесь жить всегда». Это позиция с очень мощной мотивацией, подкрепленная приобретенными вдали от дома компетенциями. Ту же позицию занимают и сознательные колонизаторы – переселенцы с Донбасса, дауншифтеры, переезжающие в села, иностранцы, выбравшие Украину своей новой родиной.
«Я буду жить здесь всегда» – это и есть настоящая децентрализация. Не просто децентрализация власти – а децентрализация экономики, децентрализация социально-экономической активности. Лучшие люди теперь работают не только на центр, не только на большие города – а, значит, между полисами начинается настоящая конкуренция. Более того – общины будут осознанно привлекать к себе определенных людей.
Это формирует в обществе запрос на новые институции и преобразование существующих. Создаются всевозможные рабочие группы, общественные советы – например, в области стратегии развития, транспорта, благоустройства. Это люди, которые приняли парадигму «Я буду жить здесь всегда» – и при этом в своей территориальной общине признаются их компетенции в этой сфере. Если компетенций не хватает – такие советы уже сейчас приглашают внешних экспертов, но те лишь советуют, уважая право общины определять решение.
Следующий тип структур – бизнес-клубы, посвященные развитию городов, по сути – аналоги купеческих собраний начала ХХ века. После периода первичного накопления капитала в XIX веке богатые люди городов занялись их развитием – благоустройством, созданием инфраструктуры, городским планированием. Парки и другие заведения купеческих собраний были образцовыми – а бизнесмены не только получали возможность с удовольствием жить там, где зарабатывают, но и уважение, а то и защиту со стороны горожан. Листая страницы истории многих городов, практически в каждом можно найти «отцов города» – людей, сформировавших их такими, какими мы их знаем.
Осознание «Я буду здесь жить навсегда» ставит очень высокую планку требований. К инфраструктуре городов, к общественным правилам, к благоустройству, к безопасности, к медицине, образованию, культуре – всему, что формирует такое понятие как качество жизни.
Для таких людей это уже не просто города, где можно хорошо зарабатывать и комфортно жить самому – это собственный дом, где должно быть удобно и семье. Обязательной является перспектива для детей именно здесь – иначе никак, здесь не может быть компромиссов. Мотивация сказать собственным детям «Я это сделал – и мы остаемся жить здесь» – очень мощная.
Серьезные трансформации ожидают те органы, которые мы привыкли называть «городская власть». Сакральность власти разрушена – и теперь это лишь городские администрации, к которым, как к управляющим компаниям, ставят очень высокие требования горожане-собственники. Люди, которые для себя решили «Я буду жить здесь всегда», – и есть настоящая власть, которая нанимает и контролирует администрацию, функции которой – быть модератором общественных процессов, и не более.
Этот большой процесс самоопределения и самоосознания уже запущен. Где-то он идет быстрее, где-то медленнее, но он уже необратим. Это и есть медленная украинская революция, движимая высвобождением мощных внутренних энергий и реализацией глубинных мотиваций. Благодаря этому все больше людей видят будущее здесь – и включаются в этот снежный ком. У этой страны есть завтра – но оно наступает не мгновенно.
