Между рациональным суждением и рациональным действием есть «зазор» — то, к чему мы доходим не в результате размышления, а посредством веры. Я имею в виду уровень автоматизации поведения, до уровня более не требующего подтверждений. Со временем мы перестаём отделять предметы веры от повседневной реальности и происходит определенная ритуализация быта. Эти предметы становятся чем-то само собой разумеющемся, и в то же время требующим поддержания и передачи следующим поколениям через культурную память.
Со временем передача подобных знаний приводит к потере буквального смысла и остаётся только формальное воспроизведение формы, без изначального сущностного наполнения. Так мы получаем тезисы сродни, «Если ласточки летают низко—– будет дождь». Когда-то, очень давно, в аграрных обществах знание о дожде и погоде в целом, умение ее «предугадывать», было сродни инсайдерской информации элит сегодня. И, в целом, позволяло занимать важное место в иерархии общности.
Но сегодня, человек высказавший тезис о ласточке, который тут же опровергается наблюдением, не перестаёт в него верить. Он, видя, что тезис не работает — не отказывается от него. На первый взгляд акт совершенно иррациональный, но это не совсем так: речь как раз о «зазоре». Тезис про ласточку человек слышал от своих родителей и более старших родственников, а они от своих и т.д. Со временем этот тезис стал «кирпичиком» повседневной реальности человека, пусть и не самым важным, но крепко в ней закреплённым.
Так передаётся память поколений, но первоначального смысла, естественно, никто не помнит, есть конечный «факт», он же предмет веры. И передавать это «знание» важно, несмотря на опровержение. Т.е. предметы веры достоверны, покуда передаются с помощью культурной памяти. И получается, что мир дан нам в опыте, но в то же время, параллельно с ним существует огромное количество наслоений, передающихся из поколения в поколение, истинных самих по себе, не отвечающих действительности и при этом их невозможно опровергнуть, они предмет веры, и прервать цикл передачи следующим поколениям.
Рассмотрим на небольшом примере:
«Когда врач спросил больного, почему тот непрерывно пощелкивает пальцами, тот ответил, что тем самым он отгоняет свирепых львов. Когда же ему объяснили, что в окрестностях львов нет и в помине и прогонять некого, он радостно воскликнул в ответ: «Вот видите! Помогло!» [цит.].
В данном случае — циклическое действие (пощелкивание) поддерживает чувство экзистенциальной безопасности человека (изгнание львов). Сегодня таких лечат галоперидолом, но мы пониманием, что корни подобных действий проистекают из глубин мифологического понимания реальности.
Когда абсолютно нормальным было считать, что, скажем, чтобы охота была удачной, вначале шаман должен «убить» воображаемое животное на рисунке, т.е. считалось, что охота уже состоялась, осталось только пойти и получить положенную добычу. В такой визии действительности щелчки пальцами и правда «спасают» от львов, и поддерживают чувство безопасности.
Также, смысл однотипных ритуалов был, например, в реактуализации действительности, но не в смысле нового начала, а в приобщении к тому самому, первому началу. И, для участников, повторение событий, по смысловому наполнению, не является повторением — это то самое событие происходит здесь и сейчас, т.е. происходит приобщение к деятельности предков и устанавливается прямая связь с ними. И получается, что пример с ласточкой не совсем о ласточке, он о приобщении к действительности предков, ее реактуализации и переживании здесь и сейчас.
Замените ласточку на парад победы в Москве, и вы куда более наглядно поймете, о чем я. Как объединить людей живущих в параллельных, хоть и одинаково истинных для каждого из них, политических проектах, что это может быть? Экзистенциальный вызов, предельная ситуация, которые им обеспечивает «припоминание» войны.
Каждый год, 9 мая происходит «переживание» той самой победы, которая дала старт созданию современного политического мира, с ООН, правилами ведения войны и правами человека, и которая утвердила пик могущества СССР, а «бессмертный полк» приобщает каждого, через его предков. И таким образом формируется единая смысловая система для людей, находящихся на разных континентах, в разных странах и пребывающих здесь и сейчас в акте реактуализации, переживающих победу заново.
А взятие макета Рейхстага показывает, что подчас огромная масса людей своими действиями «поддерживает повседневную реальность» и свое чувство экзистенциальной безопасности, при этом абсолютно ни на что не влияют в действительности.
Желание обнулить рациональное, а продлить и передать иррациональное поистине завораживает.
Источник: Koine
