Владимир Задирака
Ни Библии, ни Корана, ни Торы
Герой Борхесовского рассказа «Рогнарек» расстреливает из револьвера богов, которые пришли в наш реальный мир. Только так. Никакой жалости к монстрам. Они могут обречь нас на страдания. Они опасны. Примерно об этом написана книга «Трактат атеології» (фізика метафізики) Мишела Онфре, которая в этом месяце вышла в Киеве в перводе Андрея Репы и Алены Синчак. Только, если у Борхеса убивают языческих божеств, то французский левый либертарий призывает проделать это с богами монотеизмов. Это и сложнее и проще. Бога нет, но вытравливать яд его прислужников придется во многих местах.
Атеизм Онфре безжалостен не только к религии, но и к вольнодумству. Философ-анархист говорит про огромную силу христианства, которое присутствует в каждом нашем вздохе. Наше тело сформировано по его шаблонам. В представление о «чистом» и «нечистом», в консервативной биоэтике, представлениях о сексуальности и добродетели присутствует заметная доля смертоубийственной «морали» религиозников. Система координат европейца базируется на библейских догмах, если даже этот европеец декларирует атеизм. «Между проповедью добросердечного священника про совершенство Иисуса и восхвалениями Христа анархистом Петром Кропоткиным в «Этике» бессмысленно искать пропасть или хотя бы овраг…» – говорит автор. Вспоминает он и революционный якобинский культ Разума, который напоминает отвратительное переиздание религии.
Не лучше классиков радикальной мысли и современники. По утверждению Онфре, французы посмеиваются над попиками, но жаждут их благословения. Современные наследники Тартюфа плюют на запрет презервативов Ватиканом, но предпочитают венчание и погребение по церковному обряду. Зло, которое олицетворяют люди в рясах, спряталось от глаз, но не ушло. Иудео-христианская цивилизация отравлена этим ядом. Таким же, как и яд Корана. И только наше малодушие позволяет заходить Богу через черный ход. В его белых одеждах спрятан мясницкий нож. Религия обосновывает претензии власти. Христианство, ислам, иудаизм служат государству и государю. Власть готово убивать за непослушание. В том числе и духовное неподчинение норме.
«Если Бог существует, то все дозволено…»
Ироничный философ переиначивает фразу Достоевского и доказывает ее на протяжении всей книги. Он не чурается поминать убийства и клевету монотеистов в темные века. Не жалеет их и в современности. Во имя власти реальной и духовной они лгали непрерывно. Соучаствовали в преступлениях и покрывали убийц.
Изобретение Бога имело трагические последствия для человечества. Когда христиане пытаются откреститься от нацизма, автор «Трактата» толкает их лицом в факты, как хозяин нашкодившего котенка. Антисемитизм Гитлера изначально одет в христианские одежды. Католическая церковь поддерживала коллаборационистские режимы в Хорватии и Франции. Разрешила использовать церковные архивы для выявления евреев. Майн Кампф никогда не входила в список запрещенных для чтения книг, в отличии от произведений многих выдающихся писателей и философов 20-го века. В 1949 году папа Пий XII отлучил от церкви всех коммунистов. Обосновывал он это «тайным сговором между евреями и большевиками».
Так же омерзительно выглядят послевоенные связи между исламскими радикалами и функционерами немецкого нацизма. Многие наци стали правоверными. Есть и удивительная генетическая связь между иудаизмом и нацистами. От изобретенной Моисеем священной войны, до позаимствованной у еврейских воинов «Gott mit uns». Они тогда как раз воевали против Египта. Это было задолго до шестидневной войны, в которой была сломлена воля арабов к освобождению от империализма США. Это было не в нынешнем «вегетарианском» Израиле. Все это происходило в старой Иудее, чья история начинается с радикального «очищения» Ханаана от «язычников». Нынешние последователи Моиссея действуют несколько гуманнее. Но убийство оправдывают текстом Торы.
Монотеизмы, доминирующие в значительной части Старого Света творили свое зло тысячелетиями. 27 веков они создавали свои священные книги. С 16 века они ограничиваются их «трактовкой». Другие религии не лучше, но для современного француза, да и не только (украинца или россиянина, например), они являются основой зла, с которым он вынужден мирится. По малодушию или из лицемерия. А сама вера в Божественное часто преподносит сюрпризы. Гуманизм клерикалов оказывается непрочным чехлом из пол которого порой прорываються фанатизм и жестокость.
Во время конфликта тутси и хуту в Руанде католическая церковь хранила молчание. Оно выбрали сторону хуту еще много лет назад. Именно их предпочитали брать в семинарии им отдавалось предпочтение при в карьерном росте. Когда тутси победили, то папа римский Иоана Павел II направил письмо новому руководству и не сожалел об убитых тутси, а попросил не преследовать католиков-хуту. Например, монахини-бенедиктинки 22 апреля 1994 года в монастыре Сову не только выдали несколько тысяч (до 7000) тутси на смерть, но и, согласно некоторым данным, подносили бензин для сожжения заживо шестисот из них в гараже. Эту деталь Онфре «упускает», когда говорит о соучастии церкви в геноциде. Он не считает, что избыток ругательств и обвинений могут приблизить победу над клерикалами. Ведь площадная брань в полемике – это давний христианский метод ведения дискуссии.
Бог в школе
11 сентября учит нас не проявлять терпимость к религии. Уроком должно стать полное и безоговорочное изгнание ее в одну нишу с астрологией и алхимией. Религия всего-навсего одно из человеческих заблуждений. Она всегда была врагом не полезного ей образования, знания, книг, желаний. Женщина с удаленным клитором, пребывающая в посте и молитве, готовящая пищу и рожающая новых воинов Бога да их неполноценных (как и она) «половинок» – вот расплата за тягу к познанию в саду Эдема. Мужчина должен быть набожен, глуп и жесток. Только так он будет угоден высшему существу. Именно этому может научить «Закон Божий» и прочая «монотеистическая безвкусица». Онфре говорит, что изучение трудов Ницше для школьников несомненно полезнее, чем послание к Коринфянам. Усатый немец может преподать хороший урок: выбор не выбирать из трех монотеизмов. А служители монотеистических культов тем временем «грамшиански» пытаются вернуть себе власть. Они хотят, чтоб мы забыли о том зле которое они творили раньше и творят сейчас.
Большая часть книг монотеистов описывает и воспевает завоевание, убийство и тиранию. Добро, мир и справедливость так же содержатся в этих учебниках «культуры смерти». Святость отдельных верующих, не оправдывает самого принципа религии. Анонимный собеседник автора пастух-мавританец переживает смерть невинного шакала, которого он убил по неосторожности. Как утверждает Онфре, этот добродетельный мужчина не может простить себе этого поступка, хотя Коран и законы ислама не дают повода считать это грехом. Он чтит одну книгу с тысячами циников-исламистов, использующими ее для оправдания омерзительных и варварских поступков. Праведник из пустыни не прав. Правы они. Крестоносцы Запада и моджахеды Востока в Ираке и Афганистане воюют друг с другом. Боги монотеизмов делают их войну священной. Для этой цели он может пригодиться и в школе. Религия делает чистых сердцем рабами и оправдывает безжалостных убийц.
Что делать?
Стоит отказаться от фальшивого выбора между нигилизмами, утверждает Мишель Онфре. Нам навязывают логику меньшего зла, а в то же время либерально-потребительское иудеохристианство и цинично-фанатичный политический ислам посягают на наши жизни. Лицемерие христианской светскости и коварство «верных» Мухаммеду не могут быть альтернативами. Цель здравомыслящих людей – окончательное излечение от религии и ее проявлений. От невроза «по Фрейду». Кстати, Онфре признает австрийского психоаналитика скорее философом чем терапевтом, объясняя успех его методов самовнушением пациентов. Он видит значимость Сартра, но осуждает его за политическую поддержку «левого» тоталитаризма. В книге один раз упоминается Кропоткин. В негативном ключе. Штирнер фигурирует в разделе «библиография». Бакунин не упоминается ни разу, как и Камю. Хотя, этот последний, пожалуй, ближе всего к Онфре. Аскетическое и жизнелюбивое эпикурейство перекликаются с камюзианским духом средиземноморья. Интеллектуальный бунт и борьба против власти трактуются авторами очень схоже. Когда Саркози предложил перехоронить великого франко-алжирского философа и писателя в Пантеоне, то Онфре разразился оскорбительными комментариями в адрес господина президента. Мол, уберите ваши руки от левака и анархиста. Кстати, следующая книга Онфре будет о Камю. Роднит их и «непартийность» философии. Хотя и у Камю, и у Онфре иногда встречаются призывы и обращения к тем, кто более всего им сим симпатичен. Альбер симпатизировал «недогматичному» анархо-синдикализму, а Мишель говорит о молодых и чуждых поклонению авторитетам корреспондентах газеты Федерации Анархистов.
Недосказанное
Монотеистическая религия сеет ненависть и презрение к женщинам, призывает к убийствам, пропагандирует смерть. Впрочем, говоря «а» Онфре в книге не говорит «б». Он, как и Кант, которого он уличает в непоследовательности, не проговаривает главное. Терапевтические средства тут не действуют. «Почти святая троица: труд, семья, родина» о которой говорит философ, только методами просвещения устранена не будет. На встрече в Киеве с читателями он признал, что он считает необходимым «милитантистский» метод. То есть активную борьбу, но это вряд ли поможет, если не уничтожить ту самую нацию, государство и капитализм. Полумеры тут не помогут. Как и Кант, который не решается развенчать Бога, Онфре не призывает стереть с лица земли властническую цивилизацию в которой религия только часть проблемы. Недооцененная, но только часть. Философ пишет о старозаветных и новозаветных идеях в судопроизводстве. Устранить их можно, только уничтожив всю систему судов и тюрем, что в рамках самой полной «демократии» и «республики» все равно не реально. Можно найти много «а» без «б». Возможно, автор не хотел отпугивать нынешнее поколение обезжиренных католиков и низкокалорийных марксистов. Первые признают мессу, но не хотят знать всего о церкви, а вторые почитают Бородача, но не признают классовой борьбы и диктатуры пролетариата.
Существенным недостатком книги является отсутствие анализа СССР. Государства победившего христианского атеизма. Страны, где после короткого периода радикального богоборчества «коммунисты» начали возрождать христианские нормы в праве и биоэтике, создавать псевдообряды, насаждать дух ханжества и лицемерия. Это существенный недостаток книги французского атеиста. Возможно, он со временем исправит это досадное упущение.
Сам Мишель Онфре пытается соответствовать своей философии. Он занимается бесплатными образовательными проектами для людей. Создал и ведет занятия в двух «народных университетах», работающих по принципам анархистской педагогики. Публично полемизирует с Саркози. Пытается быть философом-псом, как и любимый им Диоген. Его «Трактат» стоит читать не столько для того чтоб отыскать в книге ответы. Нет, там содержаться только вопросы. Именно ради этих вопросов парадоксов, «анекдотов» и стоит это прочесть. Он дает контурно эскиз гедонистической этики, которая должна сменить нынешний «христианский атеизм». Философ говорит, что в следующих своих книгах развивает идеи позитивного идеала , который можно противопоставить религии. «Трактат атеологии» скорее удовлетворяет его творческую страсть к деконструкции отжившей религиозной «культуры смерти».
