На Кубе вспыхнули массовые акции протеста. Впервые за 60 лет они охватили не только столицу, но и весь остров. Из социального бунта демонстрации сразу превратились в антирежимный протест. Власть частично вернула контроль над ситуацией, но очаги недовольства тлеют. Не исключено, что это только первая волна и последует еще несколько массовых выступлений.
НОВЫЕ ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПОЛИТИКИ
Во время моего путешествия на Кубу пять лет назад, я обратил внимание на напряжение, которое буквально чувствовалось на улицах. Люди выживали, как могли. Я далек от огульной критики режима. В то время остров начинал открываться. На Кубу заходил испанский и канадский бизнес, китайцы разворачивали производство. Кубинцы вынашивали планы реанимировать сахарное производство, коллапсировавшее в 1990-м.
Рауль Кастро казался вполне способным реализовать транзит власти. Система срабатывала, а силовые структуры контролировали диссидентов. Но в воздухе Гаваны и других городов, в которых я побывал, уже чувствовался запах грозы.
В чем это проявлялось? Взять хотя бы настроения в околотуристическом секторе. Торговцы сигарами, турагенты, обслуга отелей, таксисты, бармены, свободные художники, журналисты и студенты – все как один говорили, что власти тормозят перемены. Что если не будет перемен – они выйдут протестовать. Пять лет назад это казалось бравадой, диванным протестом. Но усталость накапливалась.
Дело в том, что партийный госкапитализм, который сохранялся на Кубе после ухода братьев Кастро, не предлагал новому поколению кубинцев никакого будущего. Если ты не из партноменклатуры, не из “революционных династий”, не из силовиков – тебе ничего не светит. У тебя нет перспективы на Кубе.
Куба – страна с позитивной демографией. Численность трудоспособного населения более чем в два раза превышает численность населения нетрудоспособного возраста. Такое отношение должно создавать относительно низкую социальную нагрузку для общества. Однако, социальные лифты существенно тормозят.
Последние несколько лет перед коронавирусом кубинское руководство предпринимало титанические усилия для увеличения потока туристов на остров. Один мой знакомый турагент из Гаваны утверждал, что вся экономика страны работает только на валютных туристов. В итоге провисли другие сектора. Многие помнят дефицит горючего в конце 2019 года, когда на местные АЗС выстраивались многочасовые очереди.
В топку кризиса шли и американские санкции против Гаваны. Блокада не давала о себе забыть.
Потом случился локдаун. В июле 2020 года вице-премьер и глава минэкономики Кубы Алехандро Хиль Фернандесоткровенно заявил, что “из-за пандемии коронавируса мы находимся в крайне непростой ситуации. Четыре месяца мы фактически не получаем валютные доходы от туризма. В этой связи мы были вынуждены разработать стратегию восстановления экономики”.
Правительство начало экспериментировать. Расширилась сеть валютных магазинов. Если раньше за валюту на Кубе в специальных государственных магазинах продавали бытовую технику и автозапчасти (этот пилот шел с начала 2020 года), то со средины прошлого года начали появляться валютные продуктовые лавки. Естественно, что такого рода бизнес оказывался связан с силовиками или партноменклатурой, и новых рабочих место не создавал.
Кубинские власти решили отменить 10-процентную пошлину на любые операции с долларами США. Но Вашингтон ввел запрет на переводы – теперь можно перевести только 1 тыс долл раз в три месяца.
Одним из приоритетов новой экономической политики было названо производство продовольствия. Речь идет о целом комплексе мер, таких как предоставление частным производителям права самим импортировать через госструктуры необходимое им сырье. Разрешили создавать небольшие предприятия, причем как государственные, так и частные. Разумеется, под присмотром силовиков. По состоянию на начало 2021 года частным предпринимательством были заняты около 600 тысяч из 11,33 млн жителей. Все под “крышей” людей в погонах.
Однако, экономика Кубы в 2020 году рухнула на 11 процентов из-за санкций США и влияния пандемии COVID-19. Оказалось, что все эти “новые экономические политики” не привели к покрытию продовольственного дефицита. Денег катастрофически не хватало. Началось брожение даже в армии.
В январе 2021 года на Кубе началась масштабная денежная реформа, цель которой – устранить систему с параллельным обращением двух официальных валют и привязать кубинский песо к единому курсу. Но вместо стабилизации валюты – новый кризис.
6 февраля министр труда и социального обеспечения Марта Элена Фейто Кабрера заявила, что список видов деятельности, разрешенных для частного сектора, будет расширен со 127 до 2000 позиций. Куба звала к себе крупных инвесторов и требовала от США снять санкции. Президент республики Мигель Диас-Канель намекал на углубление демократии… Но кризис опережал все самые смелые инициативы Гаваны.
КРИЗИС
К июлю 2021 года ситуация на Кубе стала критической. В связи с дефицитом товаров и сбоем поставок возникли длинные очереди, в которых кубинцам приходится стоять, чтобы купить самые обычные товары, такие как масло, мыло или курицу. С мая участились отключения электричества.
В аптеках и больницах стало не хватать основных лекарств, а во многих провинциях начали продавать тыквенный хлеб из-за нехватки пшеничной муки.
В июне правительство решило временно прекратить прием в банках страны наличных вкладов в долларах, основной валюте, которую некоторые кубинцы получают в качестве денежных переводов из-за границы.
Все это на фоне отсутствия вакцин и росту смертей от COVID-19.
10 июля 2021 года в стране было зарегистрировано рекордное число новых случаев ковида — 6923, за день скончались 47 пациентов с коронавирусом. Всего в стране вакцинировано 1,7 млн человек из 11,2 миллиона ее жителей. В основном это партийцы, военные, силовики и члены их семей. И это на фоне заявлений Гаваны о создании собственной вакцины от коронавируса – Abdala.
ДИНАМИКА ПРОТЕСТОВ
Нельзя сказать, что все время правления компартии на Кубе не было массовых протестов.
Сейчас многие обращаются к опыту бунта 5 августа 1994 года в Гаване – «Восстание Maleconazo». Тогда вечернее гулянье стихийно переросло в антиправительственную демонстрацию по очень похожей причине. Кубинцам нечего было есть. После развала соцлагеря экономика острова рухнула. Как и сегодня, в 1994 году, звучали лозунги: ¡Cuba sí, Castro no! — «Куба — да, Кастро — нет!» (перефразированное «Куба — да, янки — нет!»), ¡Libertad, libertad! — «Свобода! Свобода!». Начались погромы отелей (предназначенных для иностранных туристов) и валютных магазинов. Отмечалось несколько случаев нападения на полицейских.
Были и другие выступления против режима. В большинстве своем – это были небольшие акции, пикеты, стихийные митинги, минипогромы лавок. В основном выступления имели социальный характер. Но политика всегда была недалеко.
11 июля 2021 года акции протеста начались не в Гаване, а в 30 км к югу от столицы – в городе Сан-Антонио-де-лос-Баньос и в Пальма-Сориано, в провинции Сантьяго-де-Куба. Протесты были на Малеконе в Гаване, в Сантьяго, Санта-Кларе, Сьего-де-Авила, Камагуэй, Баямо, Гуантанамо, Сан-Хосе-де-лас-Лахас, Ольгин, Карденас. В отличие от 1994 года люди быстро самоорганизовывались через соцсети.
По разным оценкам, речь идет о десятках тысяч участников. Зафиксированы стычки с полицией, сотни арестованных. В сети гуляет ролик, где видно, как протестующие забрасывают камнями полицейскую машину. Демонстранты громили магазины, поджигали машины и нападали на дома элиты. О пострадавших говорить пока сложно.
Президент Кубы Мигель Диас-Канель решил повторить подвиг Фиделя Кастро 1994 года во время «восстания Maleconazo». Напомним, что тогда Фидель лично появился на месте событий, куда уже организованно стягивались сторонники властей, и выступил там. В частности, онпообещал, что все желающие покинуть Кубу, получат такую возможность, и слово свое сдержал (в августе 1994 более 30 тысяч кубинцев покинули страну. 9 сентября было заключено кубино-американское соглашение о контролируемой миграции). Кастро провожали не камнями, а возгласами ¡Viva Fidel!.
Мигель Диас-Канель также лично появился в Сан-Антонио-де-лос-Баньос. Но харизмы и авторитета у действующего президента оказалось недостаточно. Как пишут “злые языки”, глава Кубы не выходил из “зоны комфорта” в окружении своих телохранителей и с массами не встречался.
Вместо этого, кубинское руководство мобилизировалопартструктуры. Были проведены массовые проправительственные манифестации и митинги, где уже сам Диас-Канель упражнялся в фиделевском красноречии.
В 1994 году порядок на улицах наводила полиция при поддержке “народных дружин”, вооружённых металлическими палками. Что-то похожее на наших “титушек “, образца 2014 года. В этот раз правительству Кубы понадобились чрезвычайное положение, военные и усиленные спецназовцы.
Да и в определении врагов новое посткастровскоеруководство Кубы не проявило оригинальности. Как и почти 30 лет назад – “за протестом стояли янки”.
ЧТО БУДЕТ ДАЛЬШЕ?
У режима, без сомнения, есть ресурс прочности.
Во-первых, это правящая элита, которая рассматривает падение режима как угрозу собственному положению. Это те самые 1 млн из 11,2 млн кубинцев, которые имеют доллары и власть. И эти деньги и влияние, при крахе компартии в результате бунта, они рискуют потерять. Сюда еще можно отнести 2 млн бюджетников – консерваторов, для которых любая дестабилизация хуже голодной стабильности.
Во-вторых, помощь Китая и России, которые не заинтересованы в коллапсе “форпоста социализма” а Латинской Америке, под боком у США. Пекин и Москва недвусмысленно дают понять, что окажут посильную помощь режиму. Не бесплатно, а за некоторые услуги. Дополнительные… Китай давно хотел поконкурировать с испанским бизнесом на северном побережье острова.
В-третьих, оппозиция на Кубе представляет собой унылоезрелище. Это разные полуподпольные группы, правозащитники, студенческие инициативы, комитеты социального сопротивления… Там нет ни позитивной программы, ни известных лидеров, ни самоорганизованныхсетей. А главное – там мало солидарности.
Не помогают внутрикубинским оппозиционерам и политические эмигранты. Всё, на что хватило лидера Ассамблеи кубинского сопротивления Орландо Гутьерреса, так это попросить правительство США возглавить международную интервенцию, чтобы “не допустить, чтобы протестующие стали «жертвами кровопролития».
Однако, было бы ошибкой считать, что режиму удалось справиться с проблемой и протест подавлен. Наоборот. В отличие от 1994 года, когда Кастро выпустил из страны наиболее “горячих” недовольных, в 2021 году новой волны миграции не будет. У Мигеля Диас-Канеля нет простого изящного решения – как спустить пар.
Все способы решить продовольственный кризис или обеспечить бесперебойную работу электросетей, найти дополнительную партию вакцин (или произвести свою) не сработают. Они уже опоздали. Тем более, что кроме вакцины ЦК компартии и предложить не чего.
Артуро Лопес-Леви из Университета штата Техас Рио-Гранде как-то сказал, что «на Кубе есть традиция – во главе государства должен стоять сильный человек. А Диас-Канельвыглядит послабее». С уходом Кастро любой, кто бы не возглавил Кубу будет только слабее.
Кубинское общество находится в первой стадии революционного процесса. Пока это просто голодный бунт от безнадеги. Второй заход скорее всего закончится политическими уступками в виде снятия чрезмерного коррупционного надзора над бизнесом. А вот третья волна протестов или приведет к “закручиванию гаек” (возврат власти военным), или к сносу режима.
В любом случае Куба будет уже не та…
