Киев. 11 января 2017 года (Политком, Александр ПЕТРАЧКОВ). Это не только следствие отчуждения элит от реального общества, но и естественная обратная реакция на жесткую толерантность и политкорректность, с помощью которой западные элиты купировали социальную активность революционно настроенной молодежи, начиная с подавления студенческих революций 60-х годов.
Чтобы связать социальную активность молодых поколений, была внедрена репрессивная система тотального контроля, регламентов и ограничений, выдрессировавших у людей навязчивую самоцензуру, и выхолостивших граждан западных стран до состояния безвольных растений. Но тут появился побочный эффект в виде низкой пассианарности, при которой не только возник экзистенциальный кризис науки, философии и самого смысла жизни, но и стало невозможно не только повышать, но и поддерживать производительность и развитие производительных сил, что привело к экономическому кризису.
После осознания этого западными элитами было принято решение о ввозе мигрантов из стран 3-го мира, бывших колоний из Ближнего Востока и Африки, под что была разработана идеология «мультикультурализма».
Увы, но оказалось, что «понаехавшие» мусульмане онтологически не способны унаследовать западные ценности и не интегрируются в западные институты, что заставило Хабермаса кричать в Европарламенте: «Вы провалили мультикультурализм!».
В отличие от США с их «плавильным котлом» и даже Австралии и Канады, в Европе действительно не были выработаны программы и институты для эффективного внедрения мультикультурализма, и в итоге страны Европы оказались перед лицом неразрешимых проблем, переросших сегодня в фазу острого кризиса.
Но есть и еще ряд причин отката от толерантности и политкорректности. Одна из них также в обратной реакции на тотальную регламентацию, вызванную естественными процессами урбанизации и как следствие страшно усложнившихся отношений в скученном городском общежитии.
Возникла аутоимунная реакция на реальные и мнимые угрозы, когда например разрулить толпу даже из 100 человек во время ЧП гораздо проще, чем сборище болельщиков на многотысячном стадионе, когда охрана и полиция уже физически не может ни с кем церемониться, и просто жестко всех строит в ряды. В этих условиях начинают рождаться различные фобии угроз, вроде тотальной «борьбы с терроризмом», как реальные, так и в виде инспирированных полит-технологий для управления массами.
Возникает вопрос: «А безопасна ли сама система безопасности», которая становится опаснее угроз, от которых призвана предохранять, и уже она начинает вызывать у граждан обратную реакцию с желанием освободиться от системы тоталитарного контроля, да еще оснащенного новейшими всепроникающими информационными технологиями слежения и идентификации личности, по сравнению с которой «старший брат» Оруэлла и «Левиафан» Гоббса теперь кажутся безобидными детскими играми.
Поэтому наряду с урбанизацией сельского населения в развивающихся индустриальных странах, в развитых постиндустриальных наоборот наблюдается тенденция к оттоку населения из мегаполисов в пригородные “сетлменты”, туда, где жизнь уютнее, интимнее, спокойнее и безопаснее.
