”Если мы хотим, чтобы у нас еще оставалась возможность вообразить будущее, его нужно вообразить полностью заново” (Бруно Латур)
Мы живем в эпоху антропоцена. В течение этого геологического периода набрала силу шестая волна исчезновения видов, а вмешательство человека становится все более фатальной угрозой мировой экосистеме и видовому разнообразию.
Климатические изменения и другие проблемы окружающей среды не могут не влиять на раз- мышления, выводы, знания и субъективность, а также на этическую составляющую любой деятельности.
Какое же исполнительское мышление, какую актерскую и драматургическую политику мы видим в театре периода экологического восстановления, когда постепенных изменений в обществе уже недостаточно, и речь идет об обширной трансформации социума и искусства, об изменении парадигмы.
Речь не о самотерапии постгуматистического поколения, и не попытке выставить себя ”зелеными”, но о переломе более глубоком. Немало представителей финского театрального мира согласны с Джудит Батлер в том, что наше существование и выживание зависят от нашей способности действовать сообща и жить вместе.
У нас полностью обновились как способности к восприятию мира в ощущениях, так и стратегии, и это проявляется в реакциях деятелей современного театра, актеров и драматургов на экологический кризис.
“Как можно фантазировать сообща? Человек — всего лишь биологический вид среди множества других.”
Искусство и творческое исследование
в постгуманистическую эпоху — слабость субъектности
В Театральной Академии при Университете Искусств (Хельсинки) уже давно практикуется творческое исследование, критикующее общество в постгуманистическом и экокритическом ключе. Часть его — размышления о роли спектакля и актерской игры в период экокризиса. Первопроходец экокритического мышления, профессор Туйя Кокконен, рассуждает в своей диссертации (2017) о том, может ли, и как именно может спектакль нести ответственность за будущее. Она разрушила иерархическую связь между ”человеком” и ”природой”. Ее многочисленные длительные постановки поставили под сомнение статус и категорию ”человека”.
В своих работах художник-исследователь Кокконен испытывала на прочность как рамки постановки, так и границы человеческого. Ее действа — собрания разных видов живых существ, где приняты гостеприимство и этичное поведение. Вместе с Кокконен среди прочих выступают собаки, муравьи, птицы, деревья, скалы, облака и погодные явления. В долгих, практически бесконечных действах наблюдения за действиями отличных от человека существ и проявление этих действий требуют от человека слабой субъектности и долготерпения. Туйя Кокконен сформулировала само понятие слабой субъектности, связанное в числе прочего с понятием слабой мыслительной деятельности, введенным Джанни Ваттимо, и мыслями Джорджо Агамбена об (им)потенции.
Как можно фантазировать сообща?
Многообразие сцен, площадок, представлений о спектакле и отношений с публикой — опре- деляющее обстоятельство для современных театральных коллективов, легких на подъем и не обремененных серьезной продюсерской инфраструктурой. Актерское искусство — источник различных субъектностей и повышенного чувства ответственности. Также встает вопрос и о том, каким образом художники могли бы изменить свою работу, посвящая себя достижению целей своих соратников, а также более активному со–действию друг с другом и диалогическому сотворчеству со зрителями.
Как мы будем вместе фантазировать, как распределим время, в каком пространстве и каком взаимодействии? Деятели искусства полагают, что во время спектакля зрительское внимание и участие являются упражнением в эмпатии. Работающие на стыке жанров художники создают синкретические постановки, испытывая на прочность вопросами, истончая и смещая границу между действом и отношением к нему зрителей. Немало постановок направлены на укрепление чувства общности (Жан-Люк Нанси, Être Avec, ”Быть с”, Тимоти Мортон, Coexistence, ”Сосуществование”). Так экологическое мышление воплощается на практике.
В экспериментальном и вовлекающем спектакле хельсинкской группы Иные состояния исполнители и зрители вместе образуют коралловый риф и его экосистему, поддерживают ее жизнеспособность. ”Большой коралловый риф” — живая скульптура, каждый соучастник которой влияет на ее хореографию. Одновременно это совместный проект для разных поколений, рифом становятся вместе дети и взрослые.
Основой для создания Центра исполнительского искусства (в Хельсинки) стали свойственные эпохе экокризиса формы постановки вопросов и поводы для тревоги, а также размывание форм и структур сценического действа. Значительно разросшись, центр стал платформой для сотрудничества двух десятков различных творческих групп. Одной из них является группа исполнительского искусства ”Обливиа”. Ее спектакль ”Дети и другие радикалы” — равноправное сотрудничество с молодежью в рамках совместной субъектности, когда в сотворчестве воплощаются движение денежных средств и экономические структуры.
Спектакль и сцена расшатывают позицию человека
Экокризис расшатывает нашу установку антропоцентричного спектакля, репрезентации человека, его пола и наше отношение к разнообразным ”иным”.
Во времена экокризиса тексты многих писательниц меняют саму ДНК финской драмы. Движение #MeToo только добавило динамики. В текстах деконструируются патриархальные, сексистские и расово ориентированные представления и структуры. Колониалистские настроения и первостепенность человека подвергаются сомнению с позиции постгуманизма.
Неоматериалистическая или материалистическая драматургия не концентрируется на субъекте или человеке. Освободившись из оков нарратива, текст создает помехи, обесценивает смыслы, привносит равноправие во взаимодействие элементов. Он воплощает на сцене новые связи пространства и времени, играет со временем и объединяет различные носители информации.
Пьеса Пипсы Лонка ”Иная природа” — размышление о том, может ли человек отказаться от своего господства, и как будет выглядеть наша ”иная природа”, доведенная до автоматизма привычка причинять зло и приносить страдания животным — глазами животного, то есть ”иного”. Вокруг промышленного конвейера формируется набор методов, с помощью которых человек превращает в рабов и использует другие живые существа. ”Иная природа” — пьеса о смертности и хрупкости, общих для человека и для животных. Ядро интертекстуальной основы составляют философия прав животных и феминистская теория Элисы Аалтолa.
Наше христианское наследие отчасти дало человеку право ощущать себя господином в отношении других видов и всей остальной природы. Вписанные в пьесу ария Erbarme dich из баховских ”Страстей по Матфею” и его же кантата Ich habe genug звучат эхом просьбы о прощении и, быть может, надежды на будущее. В общей безнадежности пьесы надежда порождает и переносит на промышленный конвейер образ беньяминовского ангела истории, ангела времени, изменяющего направление движения человека на конвейере. Возможно, у нас есть шанс.
На сцену выходит все больше персонажей, не являющихся людьми. Осенняя премьера 2019 года ”Сапиенс — история о виде человеческом, рассказчике историй” по произведениям Юваля Ноя Харари станет памятником природы, где человек уже не будет центральной фигурой. Этот спектакль — напоминание о том, что человек — всего лишь биологический вид среди множества других.
Источник: Tinfo
