Перевод одного из последних текстов ушедшего от нас во время эпидемии Covid-19 французского философа.
От редакции: в четверг, 6 августа, на 69 году жизни скончался один из самых известных современных французских философов, ученик Жака Деррида, специалист по философии техники Бернар Стиглер. Нам не известно, пал ли философ жертвой Covid-19, но если это так – то он, без сомнения, пока самая серьезная цена, которую философское сообщество заплатило пандемии. Ниже мы публикуем перевод размышлений Бернара Стиглера о текущей глобальной пандемии и ее последствиях. Когда Стиглер рассуждает о пользе приостановки и изоляции – он знает, о чем говорит, на примере собственной биографии, ведь к философии он пришел, отбывая срок тюремного заключения.
Память о великих эпидемиях не так уж и хорошо сохранилась у человечества. У людей есть прискорбная тенденция забывать о катастрофах, несмотря на стремление сделать все вокруг безопасным. И если мы все-таки еще помним эпидемию испанки 1918 года (50 миллионов погибших!), то кто помнит пандемию гонконгского гриппа 1969 года?
Текущий кризис содержит много поразительного. Мы будем долгие годы говорить об этой пандемии и связанным с ней глобальным карантином. Этот опыт изоляции может действительно вызвать некоторые очень интересные воспоминания, хотя в зависимости от обстоятельств все может быть и наоборот.
Что отличает нынешнюю эпидемию вируса от гонконгского или испанского гриппа, так это скорость, с которой он распространяется, а также все более частое повторение подобных эпидемий в более мягких версиях в течение по меньшей мере, последние двадцать лет – и в контексте сокращения инвестиций в здравоохранение, которое, как мы видим, может надолго разрушить мировую экономику.
Помимо того, что вирус очень быстро распространяется по всему миру, он также очень заразен, и это может спровоцировать панику в мире постправды, где никто больше никому не доверяет.
Наша современная экономическая модель ориентирована на физическую и символическую гиперсвязь практически между всеми точками мира, и это значительно увеличивает опасность. Эта модель, которая также является моделью “экономики данных”, очень опасна, поскольку она исключает разнообразие, которое является условием устойчивости.
Желая оптимизировать все с помощью алгоритмов и в то же время живя по принципу “все точно в срок”, мы снижаем устойчивость системы и наблюдаем эффект подобной деятельности в появлении разнообразных проблем. Мы беспрецедентным образом сделали уязвимым человечество в целом. Этой безответственной политике необходимо положить конец.
В настоящее время я работаю в поле в рамках экспериментального социологического проекта по сбору данных с командой волонтеров с участием родителей и детей, пользующихся смартфонами. Несмотря на кризис, мы решили продолжить нашу работу и попытаться ответить на вопрос: “Что значит жить в замкнутом пространстве сегодня?”
В изоляции случается множество различных ситуаций, но в любом случае очевидно, что ряд вещей прерывается, и в этот момент можно попробовать создать условия для размышлений, как всем вместе, так и по отдельности, если этому немного помочь.
Возможно, что к нам вернется память о прошлом и о том, как мы жилим раньше, в том числе оживит утраченные семейные ритуалы, которые также являются и педагогическими ритуалами – например, на кухне. Начав с таких вопросов, мы можем задуматься о том, что значит делать что-то вместе – и об опасностях, которые представляют смартфоны как для молодежи, так и для пожилых: об опасности забвения.
Из этой точки мы можем сделать следующий шаг и спросить себя, все вместе и по отдельности, почему бы нам не вернуть прежний образ жизни, не переживая заново того, что мы натворили в ХХ веке. Таким образом, изоляция иногда может заставить нас задуматься о нашем образе жизни.
Затем мы обязаны извлечь общие уроки – и я хотел бы отметить, что мы работаем не только над этими вопросами, но и над новым способом осмысления города и его обитателей, который может быть станет возможным благодаря цифровым технологиям; над вопросами приготовления пищи и городского сельского хозяйства, энергетики, мобильности, в экспериментальном контексте накопительной экономики, основанной на переоценке знаний и места жительства и в тесном контакте с жителями города.
Наш опыт и наша психическая память не должны превращаться в машинную память. Современная экономика основана на информации, которая заменяет знания, и сама по себе полностью управляется логикой расчета – превращая нас в расчетливых, миметических и дистанционно управляемых существ.
Нужно разработать новую теоретическую модель информации, которая будет оценивать то, что не поддается вычислению, но при этом использовать для этого расчет – как, например, в музыке: с одной стороны, музыка основана на вычислении, а с другой – на чем-то большем.
Нужно переосмыслить информационные технологии и вычисления, перестать полагаться на алгоритмы и восстановить совещательные механизмы между врачами, между банкирами, между жителями территорий в целом, ценя, прежде всего, разнообразие населенных пунктов и так далее. Нынешняя система полностью опирается на автоматизированные усредненные показатели, которые, как правило, исключают то, что не подается расчету.
Столкнувшись с тем, что не подается расчету, система грозит вступить в кризис. Что касается нынешней проблемы нехватки масок, то просто не были соответствующим образом оценены риски. Забыли, что риски никогда не обнаруживаются при расчете средних показателей.
Мы не извлекли уроков из финансового кризиса 2008 года. Главный вопрос в том, собирается ли человечество, наконец, извлечь уроки из кризиса COVID-19.
Учиться – значит задавать себе вопросы. Если нам приходится делать это в условиях чрезвычайной ситуации, которая менее чем идеальна для размышлений, давайте, тем не менее, воспользуемся изоляцией, чтобы поразмышлять, поработать и понять, что делать дальше.
Источник: Opyriot
