17—18 апреля в Вене успехом завершился очередной раунд переговоров по приднестровскому урегулированию в формате «5+2»: Кишиневу и Тирасполю наконец-то удалось согласовать документ о принципах и процедурах переговорного процесса.
В последнее время перспективы приднестровского урегулирования стали более оптимистичны — в сентябре прошлого года возобновлены т.н. официальные переговоры в формате «5+2», в декабре после 20 лет бессменного правления отца-создателя Приднестровской Молдавской Республики Игоря Смирнова к власти пришел рыночник-реформатор Евгений Шевчук.
И все бы хорошо, если бы не Москва. Буквально через несколько дней после завершения внутриполитического кризиса в Молдове, связанного с избранием президента этой страны, Кремль назначает спецпредставителем по Приднестровью (заметьте, не по приднестровскому урегулированию) Дмитрия Рогозина. Данный шаг получил крайне нелестные оценки в Молдове и на Западе. В Кишиневе, например, некоторые сочли, что назначение спецпредставителя России по Приднестровью есть не что иное, как учреждение внешнего управления над частью суверенной территории Республики Молдова, т.е. прямая угроза ее государственности. Как отметил Рогозин на своей страничке в Facebook, «не успел петух и слова сказать, а в курятнике уже переполох».
В Украине, похоже, также особо не возрадовались этому назначению Кремля. Оно и понятно: у многих еще в памяти заявления Рогозина образца 2003 года — «Тузла — наша и Севастополь — наш».
Еще несколько недель назад в СМИ были анонсированы планы Д.Рогозина съездить в Молдову и Приднестровье 16—17 апреля. Однако того, что в качестве «передовой группы» Д.Рогозина выступит российский министр обороны Сердюков, не ожидал, пожалуй, никто. При этом Сердюков решил посетить Молдову, что называется, «с тыла», и запросил у Украины разрешения на свой вертолетный перелет из Одессы в Приднестровье, а также сопровождение в виде полувзвода российских автоматчиков. Но украинские Минобороны и МИД пыл российского чиновника слегка охладили, предложив проезд через границу автотранспортом и без вооруженной охраны.
Попытка демонстративного бряцания оружием явно не способствовала созданию позитивного фона ознакомительной поездки Дмитрия Рогозина в регион, поэтому Москва, похоже, была вынуждена корректировать свои планы на ходу. Российскому переговорщику в рамках формата «5+2» Сергею Губареву были даны инструкции не препятствовать завершению процесса согласования документа о принципах переговорного процесса по приднестровскому урегулированию (при этом большинство участников переговоров, в т.ч. Москва, прекрасно осознают бесперспективность поиска модели урегулирования в рамках формата «5+2»). Известный кремлевский глашатай Владимир Соловьев опубликовал в «Коммерсанте» статью, где, ссылаясь на «утечки» из российского МИДа, сообщил о якобы реальных планах вывоза российских военных складов из Приднестровья, причем процесс должен начаться не позднее конца 2012 года. Подчеркивается, что вывоз российского оружия и боеприпасов из региона будет способствовать скорейшему урегулированию приднестровского конфликта. Другой важнейшей предпосылкой «примирения двух берегов Днестра называется нахождение консенсуса между Россией и Западом относительно построения системы безопасности в Черноморском регионе» (думаю, я не единственный, кто, прочитав эту цитату, задумался по поводу того, кто же является реальными сторонами в приднестровском конфликте).
Сомнений нет — Россия с возвращением Владимира Путина в президентское кресло не только не намерена сдавать «приднестровский вопрос» без боя, но и попытается превратить его в одну из разменных карт в своем диалоге с ЕС и США относительно системы региональной безопасности в Европе. И пускай речь не идет о размещении российских «Искандеров» в Приднестровье в противовес элементам ЕвроПРО в Румынии, тлеющий конфликт в этом регионе продолжит оставаться одним из ключевых факторов удержания Молдовы (и частично Украины) в зоне российского влияния. Как говорится, войны не будет, но будет такая борьба за мир, что камня на камне не останется.
С назначением Дмитрия Рогозина на должность главного российского куратора Приднестровья многие эксперты начали в очередной раз вспоминать о возможной реанимации т.н. плана Козака в той или иной его интерпретации. В двух словах этот проект предполагал объединение Молдовы на выгодных для России условиях: сохранение российского военного и политического присутствия Кремля в регионе, введение русского языка в качестве второго государственного на территории объединенного государства и право вето Приднестровья на принятие внешнеполитических решений Кишинева (читай, «крест» на евроинтеграционных устремлениях Молдовы).
Однако будем реалистами — на сегодняшний день у России отсутствуют необходимые ресурсы для гарантированного продвижения такого объединительного проекта. Более того, именно после осознания Кремлем невозможности реализации «концепта Дмитрия Козака» (избрание проевропейской коалицией в парламенте Молдовы президента этой страны стало своего рода моментом истины для России) и появился Дмитрий Рогозин в его нынешней ипостаси. Его амплуа, в отличие от «челночной дипломатии» Дмитрия Козака, предполагает роль трибуна с громогласными заявлениями и игрой на публику. Таким образом, ожидать, что в скором времени Россия вывезет свои боеприпасы из Приднестровья или будет достигнут какой-нибудь существенный прогресс в переговорном процессе по определению статуса Приднестровья, едва ли приходится. В то же время вполне реальными могут стать все более жесткие попытки России противостоять сближению Молдовы с ЕС вплоть до шантажа относительно готовности Москвы «понять нежелание приднестровцев возвращаться под юрисдикцию Кишинева».
В этих условиях Украина должна усилить свое внимание к приднестровскому досье, как минимум для того чтобы обеспечить адекватный ответ угрозам своей национальной безопасности, которые могут в скором времени появиться вследствие усиления конфронтации между Россией и Западом в т.ч. и по поводу Приднестровья. Возможно, хотя бы после недавней активизации Москвы на приднестровском направлении у СНБОУ дойдут руки до рассмотрения этого вопроса.
