Слава Україні!
Слава захисникам України та усієї сучасної цивілізації!
• Перевод интервью директора ЦРУ Уильяма Бернса телеканалу CBS
* Директор ЦРУ Уильям Бернс дал 26 февраля большое интервью ведущей телеканала CBS Маргарет Бреннан. Не так часто действующий директор ЦРУ дает обширное интервью. Я бы даже сказал, делают они это очень редко. Можно предположить, что происходит это тогда, когда администрация считает важным поделиться со всем миром какой-то важной информацией, исходящей именно от директора ЦРУ.
Это интервью СМИ по всему миру уже разобрали на небольшие, часто вырванные из контекста, цитаты. Но поскольку такая информация действительно очень существенна, и важно понимать ее в целом, в комплексе, я посчитал важным перевести это интервью полностью, чтобы как можно больше людей смогли с ним ознакомиться, услышать оценку событий директором ЦРУ, услышать о тех вариантах развития событий, которые рассматривает ЦРУ.
Итак, интервью Уильяма Бернса.
«Вопрос: Вам сейчас приходится следить за всем миром, поэтому я знаю, что вы занятой человек. Я хочу начать с Украины и России с годовщины этого (вторжения). Накануне вторжения России Вы прилетели в Киев и, как говорят, сказали президенту Зеленскому: «русские идут убивать вас». Скажите пожалуйста, это правда? Это было самое первое, что вы сказали?
Ответ: Это было не самое первое, что я сказал президенту Зеленскому. Но президент Байден попросил меня поехать в Киев, чтобы изложить президенту Зеленскому последние разведданные, которыми мы располагали, и которые говорили о том, что Владимир путин планирует молниеносный захват Киева в течение нескольких дней, а также планирует захватить аэропорт Гостомель к северо-западу от Киева, который он хотел использовать в качестве платформы для высадки воздушно-десантных войск, чтобы ускорить молниеносный захват Киева. И я думаю, что президент Зеленский понимал, что поставлено на карту и против чего ему предстоит выступить. Наши украинские партнеры по разведке также располагали хорошими данными о том, что будет происходить. И я думаю, что роль разведки, то есть в данном случае, то, что мы смогли предоставить президенту Зеленскому, и не только во время этой поездки, но и на протяжении всей войны, помогло ему защищать свою страну с таким мужеством и упорством. И я думаю, что это внесло свой вклад (в развитие событий) в самом начале войны.
Вопрос: То, что вы поделились этими разведданными?
Ответ: Да.
Вопрос: Вы также как-то говорили, подскажите мне пожалуйста, верно ли это, что вокруг Владимира путина была только группа из трех или четырех человек, которые знали, что он действительно планирует это вторжение?
Ответ: Я думаю, что это правда. Я имею в виду, что на протяжении многих лет, особенно в последние годы, я наблюдал, как путин сузил круг своих советников, и это был круг, в котором он ценил лояльность выше компетентности. Это была группа людей, которые, как правило, говорили ему то, что он хотел услышать, или, по крайней мере, с годами поняли для себя, что не стоит ставить под сомнение его суждения. И это, как мне кажется, был один из самых глубоких недостатков в принятии решений в России накануне войны, поскольку это был такой узкий круг людей, подкреплявших глубоко ошибочные предположения друг друга.
Вопрос: Пользуется ли он советами других людей сегодня?
Ответ: Я думаю, он еще больше убедил себя в том, что лучше других знает, что поставлено на карту для России. Я думаю, что его чувство судьбы и его склонность к риску также возросли в последние годы. И я думаю, что к осени 2021 года, за несколько месяцев до начала вторжения, он убедил себя, что стратегическое окно для установления контроля над Украиной закрывается. По его мнению, контроль над Украиной был абсолютно необходим для будущего России как великой державы и для его будущего как великого российского лидера, как он это видел. И поэтому он также убедил себя в том, что начало 2022 года является тактически благоприятным периодом для того, чтобы Россия начала такое вторжение.
Вопрос: Почему?
Ответ: Он считал, что Украина слаба и разделена, Запад занят (другими делами), а российские вооруженные силы модернизированы до такой степени, что способны одержать быструю и решительную победу. Конечно, оказалось, что каждое из этих предположений было глубоко ошибочным.
Вопрос: Вы недавно снова были в Киеве и встретились с президентом Зеленским. А три месяца назад, насколько я понимаю, вы встречались с руководителем российского шпионского ведомства. Есть ли какие-то открытия, которые вы сделали для себя? Какие-то новые возможности?
Ответ: Я думаю, что разговор, который у меня состоялся с Сергеем нарышкиным, главой службы внешней разведки России, был довольно удручающим. Знаете, моей целью не было говорить о переговорах, это то, чем сами украинцы должны заниматься с русскими, когда сочтут нужным. Это было больше, чем что-либо другое, а именно то, что президент попросил меня сделать: разъяснить нарышкину, а через него и президенту путину, серьезные последствия, которые наступят, если Россия когда-либо решит применить ядерное оружие любого вида. И я думаю, что нарышкин понял серьезность этого вопроса, как думаю, что и президент путин также понял это. Я думаю, что очень ценным было и то, что китайское руководство и премьер-министр Индии Моди также четко заявили о своей оппозиции любому применению ядерного оружия.
Вопрос: И вы дали ему понять, что применение ядерного оружие любого вида, тактической ядерная бомбы на поле боя, будет рассматриваться Соединенными Штатами с максимальной суровостью?
Ответ: Абсолютно, абсолютно так. И мы продолжаем говорить об этом очень четко. И я думаю, что это прямое послание будет оставаться важным, как и послания, которые исходят от других мировых лидеров, будь то президент Си или кто-либо другой.
Вопрос: Сейчас у нас не так много контактов с Россией?
Ответ: Нет так уж много, вы правы.
Вопрос: Но вы по-прежнему поддерживаете линию связи со своим визави?
Ответ: Да, и я думаю, что даже в самых глубоко враждебных отношениях, а именно таковы сегодня наши отношения с Россией, важно, чтобы эти линии были открыты, и президент придерживается
того же мнения.
Вопрос: Какие ощущения у вас после таких бесед? Вы говорили, что они удручающие, почему?
Ответ: Ну, потому что я думаю, что было очень вызывающее отношение со стороны господина нарышкина, чувство самоуверенности и высокомерия. Вы знаете, я думаю, что это отражает мнение самого путина, его сегодняшнюю веру в то, что он может заставить время работать на него, что он верит, что он может «перемолоть» украинцев, что он может измотать наших европейских союзников, что в конце концов наступит политическая усталость. И по моему опыту, путин считает, что у американцев, у нас, что у нас синдром дефицита внимания, (сосредоточенности), и в конце концов мы переключимся на какой-то другой вопрос. И поэтому путин, как мне кажется, во многом верит сегодня, что если он не может выиграть в течение какого-то времени, он вместе с тем не может позволить себе проиграть. Я имею в виду, это его убеждение. Поэтому вместо того, чтобы искать способы отступить или найти известную развязку, путин удвоил свои усилия. В любом случае, несмотря ни на что, вы знаете, что по любым объективным меркам для России это пока что стратегический провал.
Вопрос: Похоже, он не может оценивать ситуацию так, как вы. Я имею в виду, что 97% его сухопутных войск находятся на Украине. Это мясорубка, неужели он просто смотрит на свое население и говорит: у меня достаточно молодых людей, которых я могу продолжать посылать на смерть? Я имею в виду, какова цена, которая заставит его передумать?
Ответ: путин, безусловно, не сентиментален в отношении гибели русских людей или с точки зрения огромных российских потерь в вооружениях, которые он понес в ходе войны. Но путин и его взгляды на войну сейчас по-прежнему оцениваются как очень высокомерные. И я думаю, что в 2023 году, когда мы будем смотреть в будущее и оказывать всю возможную материальную и разведывательную поддержку нашим украинским партнерам, будет очень важно развенчать это высокомерие путина и восстановить динамику на поле боя. Потому что я с точки зрения профессионального дипломата хотел бы действительно увидеть возможности для переговоров. Но я не думаю, что русские сегодня настроены серьезно на это. И я думаю, вы знаете, что только прогресс на поле боя определит любые улучшенные перспективы для переговоров в будущем. Это будет решать украинская сторона. Я думаю, как ясно дал понять президент, наша задача не только как разведывательного сообщества, но и как правительства – оказать всю возможную поддержку украинцам, чтобы они могли укрепить свои позиции на поле боя и, в конечном итоге, за столом (будущих) переговоров.
Вопрос: Россия контролирует сейчас 18% территории Украины. В какой момент путин решит: «Я не могу победить»? Вы ведь должны были проанализировать это?
Ответ: Я думаю, что путин сейчас слишком уверен в своей способности, как я уже говорил, измотать Украину, «перемолоть» ее, и это то, что он сейчас делает. В какой-то момент ему придется столкнуться с растущими издержками, когда гробы будут возвращаться домой в беднейшие районы России, потому что многие призывники, которых бросают в качестве пушечного мяса на фронт и на Донбасс, родом из Дагестана и Бурятии, беднейших районов России. Россия также несет кумулятивный экономический ущерб. Огромный репутационный ущерб для России также имеет место. Эта война не самая лучшая реклама для российских продаж оружия. Так что все это будет нарастать со временем, но сейчас, честно говоря, я думаю, что путин настроен весьма решительно.
Вопрос: Я хочу спросить вас о том, что, похоже, является потенциально новой линией поставки боеприпасов для России. Похоже, что США были застигнуты врасплох тем, что Китай рассматривает возможность оказания летальной поддержки. Еще 2 февраля вы говорили, что Си Цзиньпин не хотел оказывать военную помощь. Что изменилось с тех пор?
Ответ: Мы очень внимательно следим за этим. И я думаю, вы знаете, китайцы очень тщательно взвешивают этот вопрос. И мы, конечно, ясно дали понять серьезность последствий для наших отношений и, я думаю, для отношений Китая с нашими европейскими союзниками.
Вопрос: Последствий в виде санкций?
Ответ: Это вопрос, за которым мы следим очень, очень внимательно. Вы знаете, и как публично сказал государственный секретарь Блинкен, мы начали получать разведданные, свидетельствующие о том, что Китай рассматривает возможность предоставления летального оборудования. Это не означает, что они уже сделали окончательный вывод об этом, что они действительно уже начали предоставлять летальное оборудование, но, очевидно, это то, к чему мы относимся очень серьезно и за чем очень внимательно следим.
Вопрос: Госсекретарь Блинкен сказал, что США опираются на информацию, полученную за последние пару месяцев. Но, получив информацию за последние пару месяцев, можете ли вы сделать вывод, что они активно рассматривают этот вопрос – я имею в виду, насколько вы уверены в разведданных, что Си Цзиньпин может изменить позицию и принять решение?
Ответ: Мы уверены, что китайское руководство рассматривает возможность предоставления летального оборудования. Но мы также не видим, что окончательное решение уже принято, и мы не видим доказательств фактических поставок летального оборудования. Вот почему, я думаю, госсекретарь Блинкен и президент сочли важным четко предупредить публично, каковы будут последствия этого.
Вопрос: Чтобы удержать его от этого?
Ответ: Да, чтобы удержать его, потому что это была бы очень рискованная и неразумная ставка.
Вопрос: Так зачем Пекину рисковать ухудшением отношений с Соединенными Штатами и Европой, переступая эту черту?
Ответ: Это хороший вопрос, и именно поэтому я очень надеюсь, что они этого не сделают.
Вопрос: Потому что это не обязательно соответствует его экономическим интересам, если санкции станут следствием? А считаете ли вы, что Пекину выгодно, чтобы Запад отвлекался и был вовлечен в затяжной конфликт в Европе? Что это цель (Пекина)?
Ответ: Это возможно, но я думаю, что нет ни одного иностранного лидера, который бы более внимательно следил за опытом Владимира путина в Украине, за развитием войны, чем Си Цзиньпин. И я думаю, что во многих отношениях он был обеспокоен и отрезвлен тем, что увидел. Я думаю, он был удивлен очень низкими военными показателями русских. Я думаю, его также удивила степень солидарности и поддержки Украины со стороны Запада. Другими словами, готовность не только Соединенных Штатов, но и наших европейских союзников пойти на определенные экономические издержки в интересах нанесения России со временем большего экономического ущерба. Так что все это, я думаю, в определенной степени отрезвило Си Цзиньпина.
Вопрос: Как вы думаете, политическое решение публично поставить китайцев в неловкое положение, сказав вслух, что мы знаем, о чем вы думаете, и почему вы так думаете, что это изменит расчеты Си Цзиньпина?
Ответ: Я не думаю, что речь идет о том, чтобы кого-то смутить. Речь идет лишь о том, чтобы очень четко и прямо заявить о серьезности наших опасений.
Вопрос: Заявить публично?
Ответ: И публично. И в частном порядке, потому что это послание, которое было передано им многими способами до этого.
Вопрос: Каковы будут последствия для конфликта в Украине, если это произойдет? Что означает увеличение количества боеприпасов и оружия? Меняет ли это ситуацию?
Ответ: Очевидно, будет больше боеприпасов у агрессора в этом конфликте – у России Владимира путина, откуда бы они ни поступали. У нас также есть доказательства того, что иранцы поставляют летальное оборудование и боеприпасы, то же самое делают и северокорейцы. Так что откуда бы ни поступала эта смертоносная помощь, она продлевает порочную агрессивную войну.
Вопрос: Немецкая пресса сообщает, что Китай рассматривает возможность поставок дронов-камикадзе, запасных частей для реактивных самолетов, другого оружия. Госсекретарь Блинкен только что сказал о боеприпасах и оружии. Рассматриваете ли вы поставки этих вещей с разной точки зрения? Я имею в виду, очевидно, что они по-разному используются на поле боя, но где та грань, которую они пересекают?
Ответ: Я не могу комментировать специфику того, что было сообщено в немецких СМИ. Я могу лишь сказать, что мы по-прежнему серьезно обеспокоены тем, что Китай может предоставить России летальное оборудование. Как я уже сказал, у нас нет доказательств окончательного решения сделать это сегодня, у нас нет доказательств того, что передача действительно состоялась. Поэтому все, что мы пытаемся подчеркнуть, это важность того, чтобы этого не произошло.
Воппрос: У США есть доказательства того, что китайские компании оказывали нелетальную поддержку российским силам, предоставляли им спутниковые снимки, которые помогают искать цели? Не является ли это показателем того, что они думают об этом конфликте, что на самом деле они не посредники в установлении мира, а сторона в нем?
Ответ: Ну, я думаю, это показатель того, что, знаете, между Китаем и Россией существует крепкое партнерство, о котором президент Си и путин заявляли перед самым началом войны в начале февраля (прошлого года). Но я думаю, что китайцы также пытаются взвесить последствия того, что мы выразили озабоченность по поводу предоставления летального оборудования. И тщательно взвешивают, где та точка, в которой они столкнутся с довольно серьезными последствиями, и это то, что мы пытались прояснить.
Вопрос: То есть, это было проверкой (с их стороны) реакции США на спутниковые снимки? Чтобы посмотреть, смогут ли они затем перейти к поставкам оружия?
Ответ: Я имею в виду, что существует большое различие, по нашему мнению, и это то, что американские политики ясно дали понять, между, нелетальным оборудованием и летальным оборудованием.
Вопрос: А насколько хорошо мы видим ход мыслей Си Цзиньпина и процесс принятия им решений?
Ответ: О, это всегда самый сложный вопрос для любой разведывательной службы, когда она анализирует, что происходит в авторитарной системе, где власть сосредоточена в руках одного человека. Но это то, над чем мы очень усердно работаем, и стараемся предоставить президенту наилучшие сведения, какие только можем.
Вопрос: Но у вас были такин изысканные разведданные, когда речь шла о России, Владимире путине и его окружении. Есть ли у нас такая возможность для Си Цзиньпина?
Ответ: Мы очень много работаем над этим.
Вопрос: Работаете над этим?
Ответ: Я бы сказал, что мы очень усердно работаем над получением самых лучших разведданных, какие только мы способны получить.
Вопрос: Но мне интересно, когда вы говорите о его мышлении и принятии решений, исходит ли он от той же культуры «да, господин», о которой вы сказали, что ею страдает Владимир путин? Потому что Си Цзиньпин избавился от многих людей в своем правительстве.
Ответ: Это вызывает беспокойство в любой авторитарной системе, и я думаю, что в Пекине мы наблюдаем, как президент Си укрепляет власть очень быстрыми темпами на протяжении более чем десяти лет своего пребывания у власти. И как мы видим, вы знаете, к чему привела Россию гордыня путина, и какие ужасы он принес народу Украины. В такой системе, очень закрытой системе принятия решений, когда никто не оспаривает авторитет авторитарного лидера, можно совершать огромные промахи.
Вопрос: Вы говорили, что Си Цзиньпин велел своим военным быть готовыми к вторжению на Тайвань к 2027 году. Разведывательное сообщество, похоже, несколько более двусмысленно в своих выводах. Как вы думаете, речь идет о прямом вторжении? Или вы думаете, что Китай, скорее всего, будет медленно душить демократию на Тайване?
Ответ: Ну, во-первых, я думаю, что мы должны очень серьезно относиться к амбициям Си в отношении окончательного контроля над Тайванем. Однако, по нашему мнению, это не означает, что военный конфликт неизбежен. Мы знаем, и это было обнародовано, что президент Си дал указание народно-освободительной армии Китая, китайскому военному руководству, быть готовым к 2027 году к вторжению на Тайвань, но это не означает, что он решил вторгнуться в 2027 году или в любом другом году. Я думаю, по крайней мере, мы считаем, что президент Си и его военное руководство сегодня сомневаются в том, смогут ли они осуществить это вторжение. Я думаю, что, поскольку они смотрят на опыт путина в Украине, это, вероятно, также усилило некоторые из этих сомнений. Итак, все, что я хотел бы сказать, это то, что я думаю, что риски потенциального применения силы, вероятно, растут тем больше, чем дальше мы движемся в это десятилетие, а затем будем двигаться и в следующее десятилетие. Так что это то, за чем мы очень, очень внимательно следим.
Вопрос: Было бы упущением, если бы я не спросила вас, когда разведывательное сообщество получит некоторое представление о том, что Пекин собирал с помощью этого шпионского шара над США?
Ответ: Мы уже подняли с морского дна у побережья Южной Каролины множество материалов с платформы, которую нес этот шар. Это явно была разведывательная платформа. И я думаю, что мы сможем составить довольно четкое представление о том, каковы были ее возможности.
Вопрос: Но это займет некоторое время, не так ли?
Ответ: Это займет некоторое время. Но я думаю, что, насколько я понимаю, нам удалось собрать достаточно много доказательств и материалов с этой платформы.
Вопрос: Как вы думаете, Си Цзиньпин знал, что этот шар был отправлен сюда?
Ответ: Я не знаю.
Вопрос: У вас есть предположение?
Ответ: Я имею в виду, это то, за чем мы, очевидно, также очень внимательно следим. Я думаю, что китайское руководство, очевидно, понимало, что они запустили этот шар, что это разведывательная платформа, но знало ли китайское руководство конкретно о траектории этого шара, я, честно говоря, не могу сказать.
Вопрос: Я хочу вернуться к тому, что вы только что сказали об Иране. Вы говорили в прошлом, что между Россией и Ираном зарождается полноценное оборонное партнерство. Насколько далеко зашел этот союз?
Ответ: Ну, сейчас он развивается довольно быстрыми темпами в очень опасном направлении, в том смысле, что мы знаем, что иранцы уже предоставили русским сотни дронов, которые они используют для нанесения ударов по украинским гражданским лицам и украинской гражданской инфраструктуре. Мы знаем, что они предоставили боеприпасы для артиллерии и танков. Мы также видим признаки того, что Россия предлагает помощь иранцам в их ракетной программе, а также, по крайней мере, рассматривает возможность поставки истребителей в Иран. Это создает очевидные риски не только для народа Украины, и мы уже видели доказательства этого, но и риски для наших друзей и партнеров на Ближнем Востоке. Так что это, знаете ли, довольно тревожная цепь событий.
Вопрос: Приняли ли лидеры Ирана решение о создании ядерного оружия?
Ответ: По тем данным, которыми мы располагаем, мы не считаем, что верховный лидер Ирана принял решение возобновить программу создания оружия, которая, по нашим данным, была приостановлена или прекращена в конце 2003 года. Но две другие ножки этой табуретки, то есть программы обогащения урана, они, очевидно, продвинулись очень далеко за последние пару лет…
Вопрос: По сообщениям, они могут обогащать уран на 84%?
Ответ: Они продвинулись очень далеко, до такой степени, что это будет вопросом нескольких недель, когда они смогут обогащать до 90%, если они решат перейти эту черту. Кроме того, что касается их ракетных систем, их способность доставить ядерное оружие, как только они его разработают, также продвигается вперед. Так что ответ на ваш вопрос – нет, мы не видим доказательств того, что они приняли решение возобновить программу создания оружия. Но другие аспекты этого вызова, я думаю, растут тревожными темпами.
Вопрос: Израиль заявил, что, по их мнению, у Ирана достаточно материала для четырех бомб, а обогащенный уран, который был недавно найден, был обогащен до 84% – это очень близко к 90%, что необходимо для создания ядерного оружия. Так как далеко они находятся от испытаний? Или вы хотите сказать, что, поскольку они не приняли еще решение создать оружие, мы не приблизились к этой точке?
Ответ: Верно. И они все еще далеки от этого, по крайней мере, по нашему мнению, с точки зрения их способности создать оружие. Но их прогресс в обогащении урана, как я уже говорил, вызывает беспокойство.
Вопрос: У меня еще много вопросов к вам, но мне сказали, что у нас заканчивается время. Я хочу спросить вас, что не дает вам спать по ночам?
Ответ: О, много чего. Такова природа этой работы. Работа, которой я горжусь в течение последних двух лет. Я имею в виду, что в краткосрочной перспективе, очевидно, есть много беспокойства по поводу войны путина в Украине, и мы делаем все возможное, чтобы поддержать украинцев. Я очень горжусь той ролью, которую сыграла разведка. Я думаю, что мы, не только ЦРУ, но и все разведывательное сообщество США, обеспечили мощное раннее предупреждение о готовящемся вторжении. Я думаю, что мы поделились разведданными, которые помогли украинцам защитить себя. Я думаю, что доверие к нашей разведке помогло президенту создать такую сильную коалицию.
И я также думаю, что решение президента выборочно и тщательно рассекретить некоторые наши секреты, некоторые наши разведданные оказало важное влияние в том смысле, что оно лишило путина возможности формировать ложные нарративы, что я наблюдал, что он делал слишком много раз за время моего общения с ним в течение последних двух десятилетий. И это поставило его в неудобное и непривычное для него положение. Поэтому я думаю, что по всем этим причинам я очень сосредоточен на той роли, которую играет разведка в этом конфликте, и делаю все возможное, чтобы поддержать украинцев и помочь президенту укрепить эту замечательную коалицию стран, поддерживающих Украину.
Вопрос: Вы были последним американцем, который разговаривал с Владимиром Путиным до этой войны.
Ответ: Президент говорил с ним по телефону после той поездки, которую я совершил в начале ноября 2021 года, но вы знаете, разговор с путиным, который у меня был в ноябре, то есть за несколько месяцев до войны, оставил у меня очень тревожное впечатление – что он был человеком, который на тот момент уже почти принял решение вступить в войну. И я уже слышал от него многое из того, что он говорил об Украине, его убежденность в том, что Украина не настоящая страна, а настоящие страны дают отпор. И это как раз то, что украинцы сделали, так мужественно делали в течение последнего года.
Вопрос: Да, и он говорил вам, что это не настоящая страна еще в 2008 году?
Ответ: Да, да. Это его постоянная тема. Но, знаете, в течение последних 15 лет, особенно с тех пор, как я был послом в Москве, вы видели, как его взгляды в отношении Украины ужесточились. Я думаю, он не может представить себе Россию как великую державу без контролем над Украиной. И я думаю, что, наблюдая за развитием Украины в последнее десятилетие, он увидел твердую независимость Украины, ее демократический прогресс, ее движение в сторону Запада в политическом, экономическом плане и в сфере безопасности, в значительной степени ускоренное самим путиным из-за его агрессии в Крыму в 2014 году. Он видел в этом прямую угрозу своим амбициям, что составляет суть его взглядов как российского лидера, и я думаю, что именно это стало фоном для ужасной агрессии, которую он развязал».
Конец интервью.
* Из других важных новостей хочется отметить состоявшийся в понедельник визит министра финансов США Джанет Йеллен в Украину и ее встречу с руководителями Украины. Администрация Джо Байдена поддерживала, поддерживает и будет поддерживать Украину. Военная, финансовая, экономическая, гуманитарная помощь – все ее составляющие очень важны.
– Еще одна важная новость – поездка государственного секретаря Блинкена в Азию и его встречи в Казахстане с руководителями Казахстана и стран Центральной Азии.
Спасибо всем, кто прочитал. Берегите себя и своих близких. Берегите друг друга, помогайте друг другу. Здоровья всем.
Зло будет остановлено. И Добро победит. Иначе быть не может.
Українські Друзі, обіймаю та люблю вас усіх. Бережіть один одного, дуже вас прошу.
Україна є і буде завжди. Світло повернеться в українські домівки.
А зло буде переможене та покаране. І це неодмінно.
І знову буду вам дуже вдячний, якщо напишете під цим дописом, як ви.
Сьогодні в Україні вирішується доля світу. І Україна переможе!
Слава Україні! Слава та низький уклін захисникам України!
Автор: Igor AIZENBERG
Джерело тут
