То, что Лакан называет “большим Другим”, обозначает измерение вне (или, скорее, под) сферы реальности и принципа удовольствия, гедонизма, а также вероломных расчетов и манипуляций, безжалостно применяемых для достижения цели.
Это измерение, которое также в некотором смысле находится за пределами добра и зла. Но это измерение может проявляться как “чисто внешняя” связь уважительной дружбы, которую нельзя свести к эгоистическому расчету.
Возьмем, возможно, неожиданный, но прекрасный пример. В телесериале “Викинги” Рагнар Лодброк говорит Провидцу, старому полуслепому викингу, предсказывающему будущее: “Я не верю в существование богов. Человек – хозяин своей судьбы, а не боги. Боги – творение человека, чтобы давать ответы, которые люди боятся дать сами”. Высшим примером того, как Рагнар выступает в роли хозяина своей судьбы, является его хитрый план собственной смерти, превративший ее в величайшую победу.
В четвертом сезоне мы видим Рагнара уставшим и поверженным. Проиграв несколько сражений в Англии и Франции, он возвращается домой, утратив ауру победителя; его презирают и игнорируют, и даже его сыновья больше не верят в него. Он становится одержим мыслью о собственной смерти. По возвращении он предлагает сыновьям убить его и забрать у него корону, но они отказываются. Позже он пытается повеситься на дереве, но неудачно (веревку каким-то волшебным образом перекусывает ворон, который спускается на дерево).
В этой низшей точке он разрабатывает сложный план использования собственной смерти для того, чтобы обречь своих врагов на поражение, а своих сыновей – на победу и прославление. Поскольку никто из добровольцев не готов присоединиться к нему, когда он объявляет о своем плане совершить новый набег на Англию в качестве мести за уничтоженную там общину викингов, он откапывает свой тайный клад и подкупает группу старых воинов, чтобы они присоединились к нему, вместе со своим сыном-калекой Иваном Бескостным, единственным добровольцем.
Однако вскоре после высадки Рагнар и Ивар убивают всех остальных викингов, и Рагнар вместе с Иваром отправляется в замок (римскую виллу) эссекского короля Экберта и сдается ему. Почему?
В Англии у Рагнара было два главных врага – Экберт и король Нортумбрии Аэлла. Он разграбил земли обоих, но с Экбертом ситуация сложнее. Рагнар заключил с ним договор, по которому Экберт должен был отдать несколько плодородных земель северянам для поселения викингов, желающим заниматься там земледелием, но вскоре после того, как Рагнар уехал домой в Норвегию, Экберт устроил резню всех поселенцев-викингов, из-за чего Рагнар показался своему народу бессильным правителем, поэтому Рагнару приходится мстить.
Однако, поскольку он старый и измученный человек, который не может мобилизовать викингов для нового вторжения в Англию, он строит хитрый план: единственное, что может мобилизовать викингов на месть – это его ужасная смерть там. Поэтому он сдается Экберту вместе со своим сыном Ивором, зная, что его убьют, а его сын-калека не пострадает, но сообщит домой о его ужасной смерти, что мобилизует всех его сыновей и даже всех викингов на новое вторжение в Англию.
Он обманывает Экберта, заставляя поверить, что его преступление – убийство поселенцев-викингов – прощено, и предлагает ему сделку: Экберт передаст его Аэлле для казни и отпустит Ивара на свободу, чтобы викинги оставили Эссекс в покое и сосредоточились только на уничтожении Аэллы.
(Поскольку Аэлла действительно ненавидит Рагнара, ясно также, что он предаст Рагнара смерти самым ужасным способом, который приведет в ярость викингов). Прощаясь с Иваром, он шепчет сыну, что викинги должны отомстить не только Аэлле, но и, что еще более важно, Экберту, что в итоге и происходит. (Тем не менее, есть признаки того, что Экберт не поверил в ложь Рагнара: он знает, что викинги отомстят и ему, и поэтому он в одиночестве ждет на своей вилле момента, когда они придут, готовый умереть, как Рагнар). Таким образом, основная цель смерти Рагнара – уничтожение Экберта и Аэллы, а также создание большого поселения викингов в Англии – достигнута.
При этом их схожие характеры и общая любовь к Ательстану, монаху, разрывающемуся между язычеством викингов и христианством, означают, что Рагнар и Экберт очень уважают друг друга. Между ними, очевидно, есть дружба и подлинно интеллектуальное общение. После того, как Рагнар сдается Экберту, они проводят долгие часы, выпивая и вступая в экзистенциальные дискуссии, в которых, среди прочего, Рагнар признается, что он атеист.
Загадка не только в том, почему Рагнар вернулся к Экберту и сдался ему (это можно объяснить замыслом мести Рагнара), но и в том, почему Экберт принимает этот факт нисколько не удивившись: “Почему ты так долго не приходил?” Экберт не имеет здесь в виду возвращение как акт мести – он ожидал, что Рагнар вернется к нему один. Поэтому слишком легко сказать, что Рагнар просто симулировал дружбу с Экбертом, чтобы осуществить свой замысел: радость от их встречи неподдельна.
Есть у Рагнара и еще одна крайность, которую нельзя объяснить с точки зрения хитрого плана – его желание умереть (дважды до этого он пытался покончить с собой). И снова, после смерти Рагнара, уже Экберт проявляет тот же эксцесс. Он присутствует при последних минутах жизни Рагнара, неузнанный в толпе наблюдателей и глубоко потрясенный.
Когда после поражения Аэллы и его убийства войска викингов приближаются к эссекской стллице (к “вилле”), все жители эвакуируются в безопасное место, недоступное для викингов, кроме Экберта, который остается во дворце один, ожидая прибытия сыновей Рагнара, чтобы отомстить ему.
В качестве особого одолжения они не предают его кровавому орлу, как того хотел Ивар, а позволяют ему самому выбрать свою смерть – он перерезает себе вены в римских термах, но в обмен должен назначить викинга своим преемником.
Почему Экберт сдался викингам один, точно так же как Рагнар сдался ему одному, когда он мог сбежать с остальными? Если сюжет Рагнара о планировании своей эффектной смерти может быть прочитан как языческое присвоение христианского жертвоприношения, то эти два эксцесса, связанные с хитрым манипулированием своим противником, указывают на другое измерение.
Хотя они кажутся не связанными друг с другом (какое отношение желание умереть может иметь к подлинно интеллектуальному общению и дружбе?), между ними существует связь: они оба находятся за пределами принципа удовольствия и его дополнения, принципа реальности, то есть поведение обоих не может объясняться в терминах преследования политической власти или господства над обществом.
Дело не в том, что кроме взаимных манипуляций Рагнар и Экберт действительно любили друг друга; дело, скорее, в том, что сама форма их взаимодействия несводима к его содержанию (мести). Хотя для обоих их вежливое общение – лишь форма, маска для безжалостной реализации своих интересов, включающих уничтожение партнера, в этой форме (маске) больше правды, чем в скрывающемся под ней грубом эгоистическом содержании.
Источник: The Philosophical Salon
