Пока в Украине подводили итоги обозначенного президентом Зеленским срока на урегулирование в существующих рамках, в РФ на практике перешли к “плану Б”. Точнее, полноценно вернулись к своему “плану А” с альтернативным названием “границы России нигде не заканчиваются”.
Эта цитата из Путина позиционировалась как негласный девиз управления по приграничному сотрудничеству Администрации президента, которое курировал Владислав Сурков до своей отставки в начале этого года. Указ о реорганизации управления (переход от управления по cоциально-экономическому сотрудничеству с СНГ, Абхазией и Южной Осетией к управлению по приграничному сотрудничеству) писался именно под него, и не был изменен даже после ухода помощника Путина с госслужбы.
После отставки Суркова все мероприятия “по периметру”, то есть на оккупированных Россией территориях и в Беларуси, сопровождались и курировались Минэкономразвития и управлением по пригрансотрудничеству – несмотря на все рассказы обозревателей о том, что от этой единицы ничего не осталось и она ни на что не влияет.
Последние события окончательно прояснили то, о чем мы писали уже достаточно давно: проект “большого союзного государства” приоритетен для Старой площади, и рассматривать все отставки и назначения, манипуляции в переговорных форматах, где задействована РФ, необходимо именно с этой точки зрения.
Альянс Бабича как представителя Минэкономразвития и пригрансотрудничества АП под общим руководством Дмитрия Козака – вот главные ответственные за все мероприятия в “приграничье”, будь то общение с белорусским бизнесом в самый разгар протестов против режима Лукашенко или мероприятия с “абхазскими официальными лицами”.
Российские обозреватели акцентировали внимание на том, что указ о реорганизации профильного управления Администрации президента так и не был изменен под Дмитрия Козака, но Козак, якобы, уже успел “усилить подразделение своими кадрами”, в чем и выражается главная перемена в работе структуры. Но изменения оказались куда более существенны: под началом Козака отдельным указом президента РФ были объединены все структуры, которые прямо или косвенно имеют отношение к приграничным аферам РФ.
озданная “под Козака” Межведомственная комиссия по вопросам содействия международному развитию – единица, включающая в себя заместителя председателя правительства РФ, заместителя председателя Совета Федерации, заместителей руководителей всех министерств, которые так или иначе задействованы в этом “международном гуманитарном сотрудничестве”, глав управлений по внешней политике, межрегиональным и культурным связям с зарубежными странами и пригрансотрудничества АП, руководителей Росмолодежи, Россотрудничества и еще нескольких структур.
Российские обозреватели уже успели окрестить эту комиссию “русским USAID”, не видя всего ужаса в своих же собственных словах о том, как Россия реализует свои гуманитарные стремления в “помощи Донецку и Луганску”, направляя очередные “гумконвои”.
На деле речь идет не о гуманитарной помощи в ее чистом виде, и даже не о мягкой силе в привычном понимании, а об инструменте для интеграционных процессов, которые и должны реализовать русскую мечту о том, чтобы Россия была окружена не отдельными государствами – со своей собственной историей, идеологией, стратегией развития, а единым безликим “ближним зарубежьем”.
Но даже с такой сложной и многоступенчатой конструкцией, сконцентрировавшей власть над направлением в одних руках, при отсутствии человека, способного писать идеологию – этот проект обречен. После ухода Суркова с госслужбы место идеолога “приграничья” пусто. К счастью для Украины, Сурков не вполне справлялся с работой, которую, во многом, сам определил как свою, но долгие годы был достаточно успешен в зачистке внутреннего поля предполагаемых конкурентов по “вопросам идеологии”.
Можно попытаться спорить, и составить длинный список фамилий и аббревиатур, но все эти люди и структуры не смогут совершить никаких идеологических прорывов. Ведь усилия по нивелированию самой идеи свободных аналитических центров и отдельных личностей, в принципе способных работать с идеологией, не сводя эту работу до продюсерской деятельности в чистом виде, и не скатываясь в маргинальные рассуждения о “солярном и лунарном Путине”, предпринимались системно.
Примаков-внук – не тот человек, который сможет даже притвориться идеологом, о чем свидетельствуют его высказывания в медиа. Инсайдеры, знакомые с планированием работы “перезагруженного” Россотрудничества, утверждали, что вся деятельность по основному для структуры украинскому направлению будет строиться по аналогии с работой по Крыму в 90-х., – т. е. не только мероприятия в “гуманитарной сфере”, но и поддержка организаций, способных на практике вывести людей на улицы.
Из недавних интервью Примакова явствует только желание повторять заезженные методы и практики: апелляции к образовательным программам для русскоязычных, анализ интересов аудитории в “ближнем зарубежье” к тем или иным явлениям российской массовой культуры и т.д.
Люди Суркова из управления по пригрансотрудничестсву могут выполнять всю прежнюю работу, но без руководителя, требующего отчета о внутреннем содержании каждого употребленного слова, эта деятельность будет скорее отбыванием номера. На этапе попыток украинских переговорщиков воплотить так называемый “план А” – то есть идти на тактические уступки на уровне ТКГ, выставлять малореалистичные дедлайны для работы в существующих форматах – этого могло быть достаточно.
Но позиция, обозначенная Путиным во время недавней пресс-конференции – никаких шагов по пересмотру Минских соглашений, требование от Украины выполнения взятых на себя обязательств во время прошлогоднего саммита Н4 в одностороннем порядке, дальнейшая поддержка “республик” – неизбежно потребует новых решений.
А программа “большого союзного государства” никак не сможет состояться без серьезно прописанной идеологической составляющей, которой сегодня среди привлеченных к процессам “гуманитарного сотрудничества” и “строительства новой постсоветской дружбы” заниматься попросту некому.
Ведь и сам Дмитрий Козак – сколько ни давай ему полномочий и какую власть ни сосредоточь в его руках – является топ-менеджером, достаточно талантливым бюрократом, но никак не идеологом.
И в этом Украина могла бы увидеть шанс для себя. Как в контексте переговорного процесса вокруг российско-украинской войны, так и в целом позиционирования себя на карте постсоветского пространства. Если бы не была так занята попытками обсуждать иллюзорные концепции и планы – вроде “миротворцев ОБСЕ” и “стен” вместе с “приднестровскими сценариями”.
В следующем году нам так или иначе придется отвечать на вопрос: где поставить запятую в предложении “спастись нельзя остаться”, когда в РФ оформят концепцию “братских объятий” в новый указ. И только от нас по-настоящему зависит – быть нам российским “ближним зарубежьем” или нет.
Источник: LB
